Полоцкий что сделал для россии
Симон Полоцкий. краткая биография, чем выделился? что сделал?
СИМЕОН ПОЛОЦКИЙ (в миру — Самуил Гаврилович Петровский-Ситнякович) (12.12.1629-25.08.1682), писатель, поэт, педагог. В 1656 — монах Богоявленского Братского монастыря в Полоцке. Когда царь Алексей Михайлович во время войны с Польшей вступил в Полоцк (1656), приветствовал его панегирическими стихами. В 1660 славил царя торжественной декламацией уже в Москве. После возвращения Полоцка Польше Симеон перебрался в Москву. В 1664 выполнял роль переводчика при Паисии Лигариде. В 1665-68 руководил школой подьячих Тайного приказа при Заиконоспасском монастыре. На Соборе 1666-67 переводчик, затем автор “Жезла правления” — антистароверческого трактата, составленного по материалам Собора. С 1667 воспитывал царских детей, а кроме того, сочинял вирши к придворным праздникам. В зарождающейся распре “латинствующих” и грекофилов лидер первых: в 1672 участвовал в диспуте с Епифанием Славинецким. После восшествия на престол Федора Алексеевича, его воспитанника, Симеон Полоцкий приобрел особое влияние (с 1676), так что даже патр. Иоаким вынужден был с ним считаться. В 1679 добился открытия неподотчетной патриарху “Верхней” (дворцовой) типографии. В 1680 подал царю проект Академии. Пользовался прижизненной известностью на Руси и за рубежом как ученый муж и поэт.
Симеону Полоцкому принадлежат: энциклопедический сборник “Вертоград многоцветный”; “Рифмологион”, включающий панегирические стихотворения и их циклы, декламации, а также две пьесы — “Комедия притчи о блудном сыне” и “О Навуходоносоре”; “Псалтырь рифмотворная” — полное стихотворное переложение ветхозаветной книги псалмов, к печатному изданию которых (1680) был еще присовокуплен Месяцеслов; сборник проповедей “Обед душевный”, “Вечеря душевная”
Учитель московских царей
А еще, по словам стихотворца Василия Тредиаковского, именно он был первым русским поэтом.
О Симеоне Полоцком, его прижизненной и посмертной славе, в интервью «Родине» рассказывает доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института мировой литературы им. А.М. Горького РАН Лидия Сазонова.
«Симеон Гаврилов сын»
— В 1629 году в Полоцке появился на свет Самуил Петровский-Ситнянович, дальнейшая его жизнь сложилась, как в известной песне: «Я менял города, я менял имена». Лидия Ивановна, как этому замечательному человеку удалось вырваться из безвестности, на которую он по идее был обречен?
— Прозвище Полоцкий, данное ему в Москве, закрепилось за ним навечно и так сильно, что воспринимается как фамилия, отсюда широко распространенная ошибка называть его «С. Полоцкий» или просто «Полоцкий». Но мы ведь не говорим «Э. Роттердамский» или «Ф. Ассизский». Он был монашествующий писатель, а монахов принято называть по имени; в данном случае правильно: Симеон или Симеон Полоцкий. Родной, «отчистый» Полоцк он не забывал и на склоне лет, обращаясь во второй половине 1670-х годов к своему воспитаннику, юному царю Федору Алексеевичу, такими стихами:
Симеон Полоцкий, собственно, и был прямым продолжателем дела своего славного и высокоученого земляка.
— Но если бы не тяга к знаниям и обретенная в трудах ученость, о Самуиле Гавриловиче Петровском-Ситняновиче мы в лучшем случае узнали бы из какого-нибудь архивного дела о судебных тяжбах.
Войны в ту пору были явлением частым, но большая война между Россией и Речью Посполитой, продлившаяся с 1654 года по 1667й, отразилась в сознании Симеона и его современников ярко и отчетливо. Если в родной ему Полоцк в 1563 году уже входили войска Ивана Грозного, то Вильно летом 1655 года московская армия брала впервые. Военные потрясения способны круто менять и общественное сознание, и судьбу отдельной личности, и наметить контуры будущих регионов и стран. Так и с белорусскими землями, и с самим Симеоном в эту войну получилось.
«Радуйся, Белорусская земля!»
— А ведь именно в это время белорусские земли стали называть белорусскими. Например, историк из Полоцка Сергей Шидловский считает, что имя «Белая Русь» «последовательно начало употребляться в отношении современной белорусской территории именно при московском дворе. В том, что это название закрепилось за нынешней белорусской территорией, возможно, известную заслугу имеет и Симеон Полоцкий, учитель московских царей» 4 .
— Стоит отметить, что именно после взятия Вильно московский царский титул пополнился новой формулой «Белыя России».
Пиит и просветитель
— Но Алексей Михайлович не привык в Москве к велеречивым славословиям.
В 1660 году Симеон со своими отроками впервые побывал в Москве, а декламацию их с хвалой царю теперь слушали в Кремле:
Наставник царевичей и царевны
— Как метко подметил Сергей Шидловский, «белорусы в Москве делались. провокаторами перемен» 9 . А как нашему герою удалось стать таким человеком?
Симеон занимался образованием и воспитанием царевича Алексея, будущего царя Федора и будущей царевны-правительницы Софьи. Когда же предстояло выбрать наставника для юного царевича Петра, будущего Петра Великого, то ему было поручено проэкзаменовать на эту роль дьяка Никиту Зотова.
А в 1679 году для семилетнего царевича Петра в основанной Симеоном типографии в Кремле был выпущен чудесный букварь с нравоучительными стихами:
Наш современник
— В недавнюю эпоху печатных машинок такое обильное производство стихов и текстов часто считали графоманией, но в интернетовские времена можно увидеть в этом ежедневном, хорошем и разном творчестве манеры первого в нашей истории блогера. Так насколько современен в наши дни Симеон Полоцкий?
В XIX веке фигура вернулась в историческое пространство: появились первые биографии. В 1953 году вышло первое научное издание избранных стихотворений поэта, его подготовил выдающийся исследователь древнерусской литературы Игорь Еремин в серии «Литературные памятники».
Начиная с 1996 года, в Германии опубликован колоссальный по объему «Вертоград многоцветный» в трех томах, а в нынешнем году завершается двухтомное издание книги придворных стихов «Рифмологион».
Многомудрый и креативный человек из XVII века остается нашим современником. И символично, что поставленный в 2004 году памятник ему в Полоцке расположен напротив главного местного кинотеатра с названием «Родина».
Симеон Полоцкий
Священное Писание Ветхого Завета
Монах, общественный и церковный деятель, писатель, публицист, поэт, педагог, переводчик.
Биография
В миру Самуил Гаврилович (Емельянович?) Петровский-Ситнианович, а прозвище Полоцкий присвоено ему впоследствии в Москве, по месту его первоначальной службы. Родился в 1629 г. в Белоруссии (по мнению некоторых — в Полоцке).
В 1653 окончил Виленскую иезуитскую коллегию.
В 1656 принял иночество и стал преподавателем (дидаскалом) в Полоцкой братской школе. При посещении Полоцка в 1656 г. Алексеем Михайловичем Симеону удалось лично поднести царю приветственные «Метры» своего сочинения.
В 1660 году впервые приехал в Москву, перед царским семейством в Кремле читал свои стихи и предложил царю свою литературную «службу», которая была принята.
В 1663/1664 г. он перехал в Москву. Царь поручил ему обучать молодых подьячих Тайного приказа, назначив местом обучения Спасский монастырь за Иконным рядом.
В 1665 г. Симеон поднес царю «благоприветствование о новодарованном сыне» и этим укрепил за собой благосклонность царя. В то же время Симеон с усердием выполнял некоторые поручения Паисия Лигарида, требовавшие специальных познаний и ловкого пера.
По уполномочию вост. патриархов, приехавших в Россию по делу Никона, Симеон произнес пред царем орацию о необходимости «взыскати премудрости» (т. е. усилить образовательные средства в государстве). По поручению собора 1666 г. он составил опровержение челобитных Лазаря и Никиты. В конце 1667 г. этот труд был напечатан и издан от имени царя и собора под заглавием «Жезл правления на правительство мысленнаго стада православно-российския церкви, — утверждения во утверждение колеблющихся во вере, — наказания в наказание непокоривых овец, — казнения на поражение жестоковыйных и хищных волков, на стадо Христово нападающих». Книга является типичным образцом схоластической риторики. Богословская эрудиция, хорошая по тому времени обработка формы, утонченная аргументация — все это оказалось совершенно неубедительным для неискушенного ума «простецов», мало оценивших внешние литературные достоинства трактата и не нашедших здесь ответа на «сумнительства» свои. «Жезл» не только не оказал никакого влияния, но высокомерное отношение Симеона к противникам в связи с некоторыми резкими выражениями крайне оскорбило челобитчиков и усилило их враждебность к церковным новшествам. Хотя собор отозвался о труде Симеона с высокой похвалой, признав «Жезл» «из чистого серебра Божия слова, и от священных писаний и правильных винословий сооруженным», однако в нем оказалось немало точек соприкосновения с западными богословскими мнениями, что и было впоследствии отмечено одним из противников Симеона, чудовским монахом Евфимием.
С 1667 г. на Симеона было возложено воспитание царских детей, для которых он написал несколько сочинений: «Вертоград Многоцветный» (сборник стихотворений, предназначенный служить «книгой для чтения»), «Житие и учение Христа Господа и Бога нашего», «Книга кратких вопросов и ответов катехизических». В «Венце веры кафолическия» Симеон сгруппировал всю сумму знаний, какие дали ему школа и чтение, начиная с апокрифов и кончая астрологией. В основу «Венца» положен апостольский символ (вместо никейского), причем Симеон пользуется Библией по тексту Вульгаты, а при ссылках на церковные авторитеты охотнее всего цитирует западных писателей (блаж. Иеронима и Августина). Несомненно, что в свое время «Венец» должен был привлекать внимание читателей занимательностью и новизною.
Своим независимым положением при дворе Симеон воспользовался в целях возрождения давно угасшей в Москве живой церковной проповеди, взамен которой тогда господствовало чтение святоотеческих поучений. Хотя проповеди Симеона (числом более 200) представляют собой образец строгого выполнения гомилетических правил, однако в них не упущены из виду и жизненные цели. Это было в тогдашнее время явлением невиданным и не осталось без благотворных результатов для церковной жизни. Проповеди Симеона изданы уже после его смерти, в 1681—83 гг., в двух сборниках: «Обед душевный» и «Вечеря душевная».
Стихотворческие опыты Симеона лишены малейшей искры поэтического таланта и объясняются отчасти влиянием пройденной им школы, отчасти принятою им на себя ролью придворного стихотворца. Кроме стихотворного переложения Псалтири (изд. в 1680 г.), Симеона написал множество стихотворений (составивших сборник «Рифмологион»), в которых воспевал разные события из жизни царского семейства и придворных, а также множество нравственно-дидактических поэм, вошедших в «Вертоград Многоцветный».
Симеон написал также две комедии для зарождавшегося театра: «Комедия о Навуходоносоре царе, о теле злате и о триех отроцех в пещи не сожженных» и «Комедия притчи о Блудном сыне»; особенным успехом пользовалась последняя.
Значение Симеона должно быть измеряемо не количеством написанного им; гораздо важне то влияние, которое оказала на московскую жизнь кипучая деятельность его. Явившись в Москву проводником идей, воспринятых в преобразованной Петром Могилою киевской коллегии, Симеон служил живым и активным отрицанием той косности и неподвижности, в которой застывала московская церковная жизнь. Не успокоиваясь в сфере житейских удобств, какие давало ему положение воспитателя царских детей, он не переставал словом и делом ратовать за распространение образования, обогащая по мере сил московскую книжность почерпнутыми в Киеве из западных источников сокровищами знания. Его деятельность встречала глухую вражду со стороны представителей церковной власти и ее приспешников; но высокое положение Симеона делало его неуязвимым.
В 1678 организовал при дворе типографию, первой изданной книгой которой стал «Букварь».
В 1679 составил проект указа о создании Славяно-греко-латинской академии.
Симеон Полоцкий умер в 1680 г. и похоронен в Заиконоспасском монастыре.
После его смерти были изданы его труды: «Тестамент Василия, царя греческого, сыну своему Льву Философу» и «История или повесть о житии преподобного Варлаама и о Иоасафе, царевиче индейском». Сборники его стихотворений остались неизданными; впоследствии напечатаны из них лишь отрывки. Симеон создал в Москве литературно-научную школу, представителем которой стал его ученик Сильвестр (Медведев). Лучшее исследование о Симеоне — Л. Майкова, «Симеон Полоцкий» (в «Древн. и нов. России», 1875; в дополненном виде вошло в «Очерки из истории русской литер. XVII и XVIII ст.», СПб., 889).
Симеон Полоцкий
Биография
Религиозный и культурный деятель допетровской эпохи Симеон Полоцкий прославился литературными и богословскими трудами. Активную светскую деятельность старец совмещал с монашеским званием и с одинаковым успехом писал церковные проповеди и сочинения от имени царя. Он был обласкан двором и занимался образованием подрастающих монархов. Будучи талантливым и разносторонне одаренным, стал заметной личностью своего времени.
Детство и юность
Самуил был одним из пятерых детей в семье. В то время серьезное образование в Восточной Европе можно было получить только в церковных учебных заведениях. Мальчик проявил интерес к наукам и в подростковом возрасте отправился в Киев, где стал учиться в Киево-Могилянской коллегии.
Богослов Симеон Полоцкий
Вышедший из стен коллегии Самуил представлял из себя ученого молодого человека, подкованного в диспутах, которые широко практиковались в учебном процессе.
Страсть к наукам привела его в Виленскую иезуитскую академию, куда юноша отправился в начале 1650-х. Существует версия, что там он стал членом униатского базилианского ордена. Историки упрекают Симеона в вероотступничестве, при этом отмечая, что юноша использовал орден как шанс получить приличное образование. Этим путем шли и другие современники, впоследствии ставшие видными иерархами православной церкви.
Деятельность и служение
Окончив обучение, молодой человек возвращается в Полоцк и там становится православным монахом. В 1656 году с новонареченным именем Симеон он поступает в Богоявленский монастырь, где исполняет послушание учителя при братской школе. К тому времени мужчина уже почти 10 лет пишет стихи, вирши и декламации.
Портрет Симеона Полоцкого
Когда царь Алексей Михайлович проезжал Полоцк, монах Симеон собственноручно преподнес государю хвалебные стихи с приветствием. Монарх запомнил талантливого поэта. В 1660 году Симеон с учениками прибыл в Москву и выступал при дворе с декламациями, тогда же он дерзнул предложить царю свою службу. Разносторонняя одаренность, речистость и образованность выгодно отличали полоцкого инока.
Книга Симеона Полоцкого «Жезл правления»
В то же время монах-полиглот становится переводчиком. В 1665 году в Москве состоялся собор по делу патриарха Никона, и Симеон, владевший латинским, польским, украинским и русским языками, стал толмачом при Иерусалимском епископе Паисии. Полоцкий монах активно участвовал в низложении патриарха Никона и его реформ. Программный трактат “Жезл правления” вышел в 1667 году от лица всего Собора в пику предводителям церковного раскола.
Историки усматривают слабость аргументации и общую схоластичность текста, однако к моменту издания документ признавался авторитетным и значительным. С этого же времени Симеон Полоцкий становится придворным поэтом и литератором, беря на себя написание речей и торжественных объявлений от имени государя. Он собирает богатейшую библиотеку и ратует перед царем за повышение уровня образования на Руси.
Портрет Софьи Алексеевны. Художник Илья Репин
В 1667 году правитель выбирает своего соратника на роль учителя подрастающих наследников. Влияние Симеона Полоцкого на детей Алексея Михайловича трудно переоценить. Первым учеником стал царевич Алексей. Вслед за ним последовали царевна Софья и Федор, ставший спустя 10 лет царем Федором III. Благодаря преподавателю дети свободно говорили на нескольких языках, разбирались в философии, богословии, риторике и даже проявляли способности к стихосложению.
По воспоминаниям современников, Симеон Полоцкий выполнял при дворе функцию астролога, наблюдая за звездами и занимаясь предсказаниями. Александр Пушкин упоминал, что старец предрек рождение Петра I и даже славную биографию великого императора.
Симеон Полоцкий и Феодор III проверяют знания Никиты Зотова, будущего учителя Петра I
Мужчина приобрел влияние при дворе, что давало ему свободу. И он сосредоточился на церковной проповеди, стремясь оживить традицию пастырского слова. Литератор говорит как о духовных вопросах, так и о злободневных проблемах общества, подчеркивая необходимость просвещения и образования для положительных изменений.
Идеи и творчество
Симеон Полоцкий читает царю Федору Алексеевичу приветствие в стихах
Стихотворное наследие литератора включает много жанров: здесь панегирики и вирши, сатира и дидактика. Драмы Полоцкого написаны силлабическим стихом, среди них “Комедия притчи о блудном сыне”, где автор представляет современную трактовку проблемы отцов и детей. Поэт смело творит в жанрах, к тому времени слабо разработанных в русской литературе.
Писатель берется за поэтическое переложение Псалтири, издает собрание стихов “Рифмологион”. Стилистика поэзии сродни барокко: ей присущи вычурность и украшательство, любовь к сложным конструкциям и велеречивости.
Титульный лист рукописной книги Симеона Полоцкого «Обед душевный», 1675 год
Религиозное наследие Симеона Полоцкого сосредоточено на страницах “Венца веры” и сборников проповедей, которых на счету автора более 200. Эти произведения часто признаются сомнительными с точки зрения догматического богословия, однако пронизаны стремлением изменить мертвенное течение духовной и общественной жизни.
Для своих учеников воспитатель писал специальные произведения, среди которых переложение жизни Иисуса Христа и “Вертоград Многоцветный”. Этот проект представляет из себя тысячи текстов, расположенных по алфавиту славянской азбуки. Здесь собраны истории из Священного Писания и наблюдения из жизни. Книга стала пособием для чтения и обобщает нравственно-религиозные взгляды автора. Педагог стремился привить царским детям любовь к учению и труду, призывая к “люботрудной” жизни вне зависимости от статуса и положения в обществе.
Личная жизнь
Самуил Петровский-Ситнянович в 27 лет принял монашеский постриг с именем Симеон. В этот момент он принял обеты нестяжания и безбрачия, соответственно, у мужчины не было и не могло быть жены и детей. Вся личная жизнь монаха заключается в служении Богу и предстоянии перед ним. Случаются на этом пути прискорбные падения, но в отношении Симеона Полоцкого история не сохранила никаких фактов и даже слухов.
Смерть
Неизвестны интересные факты и подробности о последних днях жизни старца. О причине смерти летописцы тоже не пишут ничего конкретного. Симеон Полоцкий умер 25 августа 1680 года в Москве. Богослов был погребен в Спасском соборе Заиконоспасского монастыря Китай-города, где основал в свое время школу, ставшую прообразом Московской духовной академии. Сохранилась надгробная плита с могилы старца.
Надгробная плита Симеона Полоцкого
Сочинения автора на богословскую тему церковь осудила и запретила вскоре после смерти. Полагалось, что тексты не хранили чистоты православной веры, а были «заражены латинской ересью».
7 сентября 2003 года в Полоцке Симеону установили памятник работы белорусского скульптора Александра Финского. В городе работает музей-библиотека, где можно ознакомиться с рукописями и древнейшими изданиями писателя.
Симеон Полоцкий. Не всё так просто…
Симеон Полоцкий (1629-1680)
(по материалам биографии)
О Симеоне Полоцком всё можно найти в Интернете.
Я же здесь со своими краткими комментариями даю лишь информативную справку о его жизни и литературной деятельности в рамках нового просветительского направления в Избе-Читальне.
Настоящее имя – Самуил Гаврилович Петровский-Ситнянович.
Топонимическое имя – Полоцкий (от города, где родился – Полоцк).
Талантливый духовный писатель, поэт, драматург, переводчик, богослов, монах, придворный астролог, педагог, наставник детей русского царя Алексея Михайловича.
Прожил всего 51 год, но успел многое сделать в своей непростой жизни…
Симеон Полоцкий – один из самых ярких представителей русской силлабической поэзии. Равными ему можно признать только Феофана Прокоповича и Антиоха Кантимира.
Симеон Полоцкий родился в Великом княжестве Литовском, которое входило в состав Речи Посполитой. Учился в Киево-Могилянской коллегии у епископа Черниговского –
Лазаря Барановича. Возможно, был связан с греко-католическим орденом святого Василия Великого.
Отсюда идет его западная ориентация как духовно-мировоззренческая, так и литературная.
Удача улыбнулась Симеону в 1656 году. Стоит заметить, что без удачи в нашей жизни ничего не бывает! При посещении Полоцка царя Алексея Михайловича двадцатисемилетний Симеон лично преподнес царю приветственные вирши собственного сочинения. Вот как важно лично передать что-то от себя в руки сильных мира сего…
В 1664 году Симеон остается в Москве. Царь поручает ему обучение юных подьячих Приказа тайных дел в Спасском монастыре. Однако интересы Симеона этим не ограничиваются… Всё-таки он был очень талантливым и разносторонним человеком.
Вот что пишет о нем А.С.Пушкин:
«Иеромонах Симеон Полоцкий занимался при дворе Алексея Михайловича астрологическими наблюдениями и предсказаниями. …прорек за девять месяцев до рождения Петра славные его деяния и письменно утвердил, что „по явившейся близ Марса пресветлой звезде он ясно видел и как бы в книге читал, что заченшийся в утробе царицы Наталии Кириловны сын его (царя) назовется Петром, что наследует престол его и будет таким героем, что в славе с ним никто из современников сравниться не может“ и проч. (А. С. Пушкин „История Петра I“)
Симеон в личных беседах настойчиво говорит царю о необходимости повышении уровня образования в Русском государстве. Царь по достоинству оценивает провинциального литератора. В 1667 году Симеон Полоцкий назначается придворным поэтом и воспитателем детей царя Алексея Михайловича. В этот период Симеон составляет речи царя и пишет торжественные объявления. По сути, как сейчас бы сказали, он является спичрайтером президента…
Симеон Полоцкий — один из первых русских официальных поэтов. Он писал силлабические вирши на церковнославянском и польском языках. Сегодня можно было бы говорить о польском следе в творчестве Симеона, но лучше и точнее говорить о западном…
Симеон Полоцкий сделал стихотворное переложение Псалтири под названием «Псалтырь Рифмотворная». Издано в год его смерти – 1680.
Симеон Полоцкий, надо признать, был плодовитым писателем. Он создал множество стихотворений, составивших сборник «Рифмологион». В этих виршах он воспевал разнообразные события из жизни царского семейства и придворных. Также им написано множество нравственно-дидактических поэм, которые вошли в книгу «Вертоград Многоцветный», признанной критиками нашей эпохи вершиной его творчества. При этом отмечается, что в этой книге наиболее ярко проявилось русское литературное барокко.
Симеон Полоцкий к тому же выступает и как драматург, создавший две комедии для зарождавшегося русского театра: «Комедия о Навуходоносоре царе, о теле злате и о триех отроцех в пещи не сожженных» и «Комедия притчи о Блудном сыне». Последняя пользовалась несомненным успехом у публики.
Однако главным в его жизни остается утверждение силлабической поэзии основным направлением в русской литературе того времени.
Интересно, что последующая эпоха Тредиаковского и Ломоносова признала силлабическую поэзию инородным телом в русской литературе, узаконив силлабо-тоническую систему стихосложения, как говорится, на вечные времена.
Вот и сегодня большинство из нас пишет стихи именно в силлабо-тонической системе!
И всё-таки… Что-то в нас от силлабики осталось. Иногда встречаются стихослагатели с отсутствием поэтического слуха, так вот они пишут свои вирши с нарушением размеров силлабо-тонической системы, а если приглядеться, то можно сказать: они пишут в силлабической системе стихосложения, но сами об этом даже не подозревают!
Как бы мы сейчас не относились к этом человеку, надо признать, что Симеон Полоцкий не только вспыхнул яркой звездой в свое время на небосклоне российской поэзии, но и остался в истории отечественной литературы навсегда.
PS
Силлабическое стихосложение. Суть: деление поэтических строчек на ритмические единицы, равные между собой по количеству слогов, а не ударений и месту их расположения (традиционно 11-13 слогов). При этом обязательным является наличие в стихе (строчке) паузы – цезуры. И еще один важный элемент силлабики – женская рифма почти во всех стихотворениях.
Стоит подчеркнуть, что такого рода стихосложение распространено в языках, где ударение в слове всегда лежит на определенном слоге, а неударные слоги слабо редуцируются (во французском, в польском, итальянском, испанском, украинском языках). И надо признать, что такая схема ударений обедняет возможности поэтической речи в языке.
А вот русский язык с его вариативностью не только ударений, но и других лингвистических факторов является самым мощным и ярким средством по своим возможностям в сфере поэтического искусства.
В качестве заключения предлагаю вниманию почтенной публики несколько стихотворений Симеона Полоцкого, типичных и характерных для пиита 17 века.
СТИХИ К ОСУДАРУ ЦАРУ АЛЕКСИЮ МИХАЙЛОВИЧУ ВЕЛИКИЯ И МАЛЫЯ Ы БЕЛЫЯ РУСИ САМОДЕРЖЦУ
Велия радость сердце просвешчает,
Егда мя Господь стати сподобает
Пред лицем твоим, православны цару,
Многих царств ы княств крепкий господарю.
Ныне ликую весело и граю,
Егда на скипетр пресветый смотраю.
И падох егда к твоима ногама,
Лобзая верно десницу устама.
Ей же усердно желаю от Бога,
Да крепка будет на лета премнога,
Победит враги, смирит супостаты,
Иже не хошчют тя за цара знати.
Сотрет их выя, ы гордую славу
Во чест всих, цару, а тебе во славу.
Подаст Бог знати крепост ти десницу,
Где слонца запад ы восток денницу.
Даст веры дели, яже ти о Бозе
Ы подвих ради иже в труде мнозе.
Аз же раб прысны имам работати
Верно ти всегда, чая благодати.
Тебе же дай Бог царствовать над нами,
Да велим слонце сияет лучами.
1657
СТИХИ К ОСУДАРЫНИ ЦАРЫЦЫ
Две Бог светиле велие на небе,
Две созда в Руси,— с государем тебе,
Царице наша, бы мир просвешчати,
Як луна з слонцем светло исправляти.
Сего аз дела на пресветло лице
Твое взирая, Марие, царыце.
О сияй светом, аки от светила,
Молствую Бога да бысть ся не тмила.
Свет диадимы тебе украшает,
Россиа тебе лепотою знает.
Иныя також царства, страны, грады
Не чужды твоей желанной отрады.
Под твою и аз милость прыбегаю
А раболепно к стопам прыпадаю.
Желая тебе долго царствовати,
Пространным светом всюду обладати.
Восток ы Запад, Сивер, Юга страны
Царю ы тебе да будут подданы.
1660
СТИХИ К ОСУДАРУ ЦАРЕВИЧУ
Песнею сладкой птенцы восклицают,
Егда денницы зары воссияют,
Ибо близ дневи чают настояти
Вону же ест мошчно алчбу утоляти.
Ты, Алексию Алексиевичу,
Денница наша, руски царевичу,
В тобе надежду вси мы полагаем,
Яко тмы ношчной никогда познаем.
День светлый ныне за отца твоего,
Даст Бог, день будет за тя, сына его.
В онь же доволно будет насышчени
Славою, в странах чуждых украшени.
Сего аз ради, здрава тя видяшче,
Стопы лобзаю, сице ти гласяшче.
Свети, денницо, на многие лета.
Будешы слонцем за прибытем света.
1660
Наина 03.11.2014 16:23:43 (Ответ пользователю: Лео Сильвио (Л.К.-Т.))
Слишком явны его мерзские деяния, слишком силен их неприкрытый антихристианский и антицерковный дух, непомерна очевидная русофобия. При этом «наследие» Симеона по прежнему изучается в никонианских учебных заведениях, где гр. Петровский (Симеон Полоцкий) предстает как «… поэт, драматург, проповедник, публицист, педагог, переводчик, боровшийся против раскола, выступавший сторонником развития образования и просвещения.
Никонианский протоиерей Георгий Флоровский дает убийственную характеристику Полоцкому: «довольно заурядный западно-русский начётчик, или книжник, но очень ловкий, изворотливый, и спорый в делах житейских, сумевший высоко и твёрдо стать в озадаченном Московском обществе как пиит и виршеслагатель, как учёный человек для всяких поручений». Есть правда и смешные определения нашего «героя». По мнению белорусского ученого Миколы Прашковича, Симеон Полоцкий был «найбольш значным культурным дзеячам усходніх славян XVII стагоддзя». Еще один апологет так пишет о нем: «Можно без всяких преувеличений утверждать, что Симеон Полоцкий по разносторонности своих интересов был близок деятелям эпохи Возрождения». Титан можно сказать, Микеланджело русского просвещения. Ну а русские современники Полоцкого определяли его очень емко: «он папежник и лукав человек». Так что же такого сумел создать человек, имя которого вызывает столь противоречивые оценки?
http://www.staropomor.ru/nikon(8)/simeon_polotski.
Дмитрий Лавров 03.11.2014 11:50:30 (Ответ пользователю: Николай Лемкин)
Вот, скажем, Симеон Полоцкий. Культурный вроде бы человек, образованный, но. глядел-то в сторону Запада! И склонил-таки, гидра либеральная, царя Алексея Михайловича, многих придворных, а также и детей его Софию и Петра, к попранию древлего православия, низкопоклонству перед Западом, и, что всего страшнее, никонианскому расколу.
Ну, и зачем нам такая вот интеллигенция?!
Лео Сильвио (Л.К.-Т.) 03.11.2014 12:13:36 (Ответ пользователю: Дмитрий Лавров)
Ну, глядел.
С тех пор не он один в сторону Запада глядел.
Однако отсюда и пошла силлабическая система у нас на Руси, ибо в западном мире такая система уже существовала в те времена.
Тамара Маханькова 03.11.2014 12:27:06 (Ответ пользователю: Лео Сильвио (Л.К.-Т.))
Лео Сильвио (Л.К.-Т.) 03.11.2014 12:34:28 (Ответ пользователю: Тамара Маханькова)
Это просветительское направление.
Ничего плохого от него не будет, а вот польза очевидна.
Некоторые наши авторы даже не подозревают, что написанием стихов люди у нас занимались давным-давно.
И вот что любопытно.
Ряд автор пишет именно в силлабике (многочисленные нарушения ритмического рисунка с позиции силлабо-тоники), но ничего об этом не знают.
Может быть, задумаются перед тем, как слагать свои бессмертные стихи?
Тамара Маханькова 03.11.2014 12:42:42 (Ответ пользователю: Лео Сильвио (Л.К.-Т.))
Лео Сильвио (Л.К.-Т.) 03.11.2014 12:44:48 (Ответ пользователю: Тамара Маханькова)
А ведь, наверное, Вы правы.
Лучше оставить их в неведении.
Дмитрий Лавров 03.11.2014 12:42:06 (Ответ пользователю: Лео Сильвио (Л.К.-Т.))
Я шутил и шучу, конечно. но где былинный Боянов распев?!
Красное место! Драгой берег Сенски!
Тебя не лучше поля Элисейски:
Всех радостей дом и сладка покоя,
Где ни зимня нет, ни летнего зноя. и т.д.
И старославянский стиль:
Ой ты, гой еси ты добрый молодец,
удалой богатырь Илья, что да муромской.
а по нраву ль тебе мое ёдово,
а по нраву ль тебе мое питие.
Бью чёлом тебе, ай Великий князь Володимир,
Володимир что Красно Солнышко,
благодарствую, за хлеб-соль богатые.
Я и пьян не пьян а и сыт не сыт.
Тяжко гложет меня боль-кручинушка.
Боль-кручинушка за землю русскую.
Ну и т. п.
Доколе будем глядеть в пасть Западу, забывая своё, исконно-посконное, сермяжное, домотканное?!
Дмитрий Лавров 03.11.2014 14:12:51
Наина 03.11.2014 16:05:48
Всегда интересно приподнять шторку истории.
Возможно, во время обучения в Виленской иезуитской академии в первой половине 1650-ых годов Самуил Гаврилович Петровский-Ситнянович; Полоцкий — топонимическое прозвище (12 декабря 1629 — 25 августа 1680) вступил в греко-католический орден святого Василия Великого.
Вот кого Романовы взяли для воспитания детей, вот откуда пошла кривизна православия. Недаром Герман Стерлигов говорит, что Русь нуждается в новом крещении.
Уверенный в том, что Россия должна избавиться от своей самобытности, он всю свою деятельность посвятил тому, чтобы распространить здесь идеи западно-европейского гуманизма и рационализма. И прежде всего он пропагандировал светскую науку, столь отрицаемую ранее в древнерусской мысли.
А теперь про силлабо-тонику
…Россия славу расширяет
Не мечем токмо, но и скоротечным
типом, чрез книги с сущым многовечным.
Но увы нравов! Иже истребляют,
яже честным трудове раждают.
Не хощем с солнцем мирови сияти,
в тме незнания любим пребывати.
Наина 03.11.2014 16:17:45
Уже в первые годы пребывания в России Симеон Полоцкий принял самое активное участие в проведение церковной реформы и в борьбе со старообрядчеством. Его перу принадлежит несколько книг против старообрядцев. Так, после соборов 1666–1667 гг. он написал книгу «Жезл правления» с обличениями старообрядчества.
Четко проявляется само отношение Симеона Полоцкого к собственно русским традициям, которые были от него очень далеки и, по большому счету, малоценны. Такое же отношение было у него и к русской истории. В свое время Л.Н. Пушкарев отметил, что «Вертограде духовном» Полоцкий не упоминает ни одного русского царя, кроме князя Владимира, крестившего Русь. Видимо, собственная русская история Полоцкого просто не интересовала.
Царю восточный, царю стран премногих,
нас избавивый от противник многих.
Прогнавы з Руси еретики,
будиж в победах преславен во веки!
Царствуй над всеми вселенныя страны,
из язык мрачных твори христианы.
Разшири веру, свет омрачным буди,
иже во смертней сени гибнут люди
Царствуй, пресилен, преславен повсюду,
где солнца запад и встает откуду!
Подай ти Господь во мире сияти,
второму солнцу, всеми обладати,
Дабы тобою мрака избежати
всем родом земли и веру познати.
Буди Константин и Владимир миру,
сотри кумира и прослави веру.
Подай Господь миром обладати,
а в век будущий в небе царствовати.
http://referatyk.com/biografii/12429-simeon_polot.
Валерий Белов 03.11.2014 16:44:09
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ПРОЕКТ Алексей Машевский
Силлабическая (виршевая) поэзия XVII – XVIII веков
Любовь Павлова 06.11.2014 18:19:51 (Ответ пользователю: Валерий Белов)
Так выглядели фигурные вирши Симеона Полоцкого
Юрий Алексеенко 03.11.2014 20:20:25
Геннадий Ростовский 04.11.2014 19:13:16
А во вступительной части говорится:
Сѵміѡн Полацкій (1629—1680)
Язык Симеона Полоцкого представляет в основе своей церковнославянский язык сниженной нормы XVII столетия, впитавший в себя диалектные особенности белорусского и украинского языков того времени: например, рефлексы перехода ѣ в і, по сей причине при публикации принято «соломоново» решение — ненормализованная орфография XVII века приближена, за исключением фонетически значимого сохранения ѣ (согласно оригинальному тексту), к современной: буква ѱ передается сочетанием «пс», ѳ — передается «ф», ү и «оу» как «у», ѡ как «о», і и ї передается «и». Звук, обозначаемый буквой «ѣ», в украинском языке того периода уже произносился как [i]. Наличие же явления как такого подтверждают рифмы, где в положении ударной константы наблюдаема пара «ѣ — и» («синклитом — совѣтом»). Однако, рассматривая тексты Симеона Полоцкого, можно заключить, что это явление не было регулярным, а носило лишь факультативный характер, потому что наравне с приведенными в тексте встречаются рифмы «сажденно — неизмѣнно», в которых отражается фонетическая «норма» церковнославянского языка русского извода. Относительно печатного издания, указанного в источнике, вводится еще одна поправка: «г» перед задненебными (к,г,х) передается «н» в соответствии с традицией произнесения церковнославянских текстов, где подобное написание является следом византийской орфографии. Также необходимо заметить, что звук, обозначаемый буквой «г», следует произносить как фарингальный фрикативный ([h]), т.е. на украинский манер, что являлось нормой произношения до XVIII века включительно.
В текстах в большом количестве использованы характерные для церковнославянского языка формы прошедшего времени (аорист, имперфект), а также восточнославянский перфект, утративший спряжение вспомогательного глагола «быти» в форме настоящего времени, контекстуально синонимичный этим формам (например, «сделал есть»). Аорист изначально обозначает действие мгновенное, совершенное в прошлом, чему синонимичны русские глаголы совершенного вида; имперфект — действие длительное, синонимом ему служат, соответственно, русские глаголы несовершенного вида. Однако данная система глагольных парадигм уже во время Симеона Полоцкого была практически полностью разрушена, а значения аориста, имперфекта и восточнославянского перфекта уже не различались (о чем свидетельствуют первые грамматики церковнославянского языка). Тем не менее для облегчения понимания текста, приводим глагольные парадигмы нормализированного церковнославянского языка русского извода [Ремнева М.Л. Церковнославянский язык,1999]:
p. Sng. Plr.
1 идохъ быхъ идохомъ быхомъ
2 иде бысть (бы) идосте бысте
3 иде бысть (бы) идоше быша
p. Sng. Plr.
1 носяхъ бяхъ носяхомъ бяхомъ
2 носяше бяше носясте бясте
3 носяше бяше носяху бяху (или бѣху)
*формы 2-го и 3-го лица регулярно заменяются формами восточнославянского перфекта.
Сказанное, однако, в весьма скромной мере отражает особенности языка приведенных текстов и других текстов эпохи. Для более детальных сведений рекомендуем обратится к книге [Ремнева М.Л. Пути развития русского литературного языка XI—XVII вв., — МГУ, 2003].
Тексты Симеона Полоцкого написаны согласно силлабической системе стихосложения польского образца. Благодаря влиянию Симеона именно эта система стихосложения надолго (до реформ Тредиаковского и Ломоносова) закрепилась в русской версификации. До начала деятельности Полоцкого в Москве в ходу был т.н. говорной стих («вирша»), представляющий из себя совокупность аморфных метрически парно рифмованных строчек. Силлабическая система стихосложения основывается на равносложности строк, квантитативные и акцентные характеристики слогов не принимаются в расчет, формообразующим фактором является обязательное наличие цезуры в длинных размерах (в данном случае они все считаются длинными). Строчки завершаются рифмами, которые в польской (и соответственно русской) системе стихосложения являются парными (ААББ. ). До сих пор в конечном счете неизвестно присутствовала ли в стихе такого образца ударная константа: в польском языке ударение в большинстве слов падает на предпоследний слог, поэтому, строго говоря, возможна только женская рифма. Существует мнение, что акцентный признак в русской силлабике не признавался формообразующим, и рифмой считались два последних графически совпадающих слога, начиная с гласной, — независимо от места ударения. Мы же придерживаемся мнения, что наиболее адекватным воспроизведением текстов при чтении будет насильственный перенос ударения на предпоследней слог во всех конечных словах. Акцентуация цезуры не принципиальна. Подробнее см. [Гаспаров М.Л. Очерк истории европейского стиха; — М.,2003]. Метрический репертуар Симеона Полоцкого таков:
8-сложник (4+4):
Бог нам сила, / прибежище,
от вын скорбей / пристанище
Аще земля / вся смутится,
наше сердце / не боится.
Господи Боже, / на тя уповаю,
от гонящих мя / спасти умоляю.
И избави мя, / да души моея
не хитит зубы / челюсти своея.
Сынове Бога жива, / Господу несите
яко сына овния, / хвалу воздадите.
Имени его славу / несите премногу,
поклонитеся в дворе / святем его, Богу.
СИрена 10.11.2014 07:59:52 (Ответ пользователю: Валерий Белов)
Творчество Симеона Полоцкого (1629-1680)
Архангельская А. В.
Самуил Емельянович Петровский-Ситнианович (Симеон – имя, полученное им при пострижении в монахи) – первый профессиональный русский поэт и драматург, зачинатель сразу двух литературных родов в русской литературе и создатель первых образцов в области силлабической книжной поэзии и театра. Родился он в Полоцке и получил образование в Киево-Могилянской коллегии – тогда самом крупном центре православного гуманитарного и богословского образования. В 1656 г. он принял монашество и стал учителем в братском училище полоцкого Богоявленского монастыря. В июле того же года в Полоцк приехал московский государь Алексей Михайлович, и 12 отроков братской школы во главе с Симеоном Полоцким встретили его приветственными виршами, прославлявшими воссоединение Украины и Белоруссии с Россией. Так молодой учитель впервые обратил на себя внимание царя.
Симеон считал чрезвычайно важной задачей развитие в Российском государстве школьного образования. Он считал, что надо строить училища, «стяжати» учителей, и даже составил свой проект устава Академии. По замыслу Симе-она, она должна была быть организована по типу Киево-Могилянской, но со значительно расширенной программой преподавания отдельных наук. Устав Симеона Полоцкого предусматривал изучение учащимися всего круга «свободных» наук, гражданских и духовных, начиная от грамматики и пиитики и заканчивая философией и богословием. Устав предусматривал также «учения правосудия духовного и мирского», т. е. церковного и гражданского права. В Академии должны были систематически преподаваться 4 языка: славянский, греческий, латинский и польский.
Не меньшее просветительское значение придавал Симеон Полоцкий и развитию в Русском государстве книгопечатания. В конце 1678 г. он с разрешения царя Федора Алексеевича организовал в Кремле типографию. Эта так называемая «верхняя», превосходно оборудованная типография находилась в полном и бесконтрольном его ведении; тогдашний патриарх московский Иоаким сетовал на то, что Симеон «дерзал» печатать там книги даже без его, патриарха, благословения. К работе в «верхней» типографии Симеону удалось привлечь лучшие силы: крупнейшего русского художника того времени Симона Ушакова, и лучшего мастера книжной гравюры Афанасия Трухменского.
С творчеством Симеона Полоцкго обычно связывают вопрос о возникновении в русской литературе стиля барокко. Барокко как литературный стиль, как известно, определяется не только совокупностью формальных признаков, но и своей историко-культурной ролью, своим положением между Ренессансом и классицизмом. Поэтому главное отличие того стиля, который называют русским барокко, от западноевропейского заключается в том, что в России не было стадии Ренессанса. Если в европейских странах барокко пришло на смену Ренессансу и проявилось в частичном возвращении к средневековым принципам в стиле и мировоззрении, то русское барокко не возвращалось к средневековым традициям, а подхватило их и укрепилось на них. Поэтому выделяемые как отличительные признаки стиля барокко витиеватость, «плетение словес», любовь к контрастам, формальные увлечения, идея «суеты сует» всего существующего, хронологическая поучительность и многое другое – все это не «возродилось» в русской литературе XVII столетия, а явилось продолжением своих местных тра-диций.
Как писали исследователи русской литературы, барочная культура рус-ских силлабиков провинциальна, а всякий провинциализм может принимать ли-бо крайние формы, либо, напротив, формы облегчения. Московские поэты предпочитали уклоняться от крайностей, смягчать барочную мятежность и экзальтацию.
Стиль барокко как бы собирал и «коллекционировал» сюжеты и темы. Он был заинтересован в их разнообразии, замысловатости, но не в глубине изображения. Внутренняя жизнь человека интересовала писателя барокко только в ее внешних проявлениях. Быт и пейзаж присутствуют, но чистые и прибранные, по преимуществу богатые и узорчатые, многопредметные, как бы лишенные признаков времени и национальной принадлежности.
Действительность изображается в произведениях барокко более разносторонне, чем в предшествующих средневековых торжественных и официальных стилях. Человек живописуется в своих связях со средой и бытом, с другими людьми, вступает с ними в «ансамблевые группы». В отличие от человека в других официальных стилях, «человек барокко» соизмерим читателю, но некоторые достижения, уже накопленные перед тем в русской литературе, в этом стиле утрачены. Движение вперед почти всегда связано с некоторыми невознаградимыми утратами, и эти утраты особенно часты тогда, когда литература обращается к чужому опыту.
Симеон Полоцкий оставил после себя несколько десятков тысяч стихотворных строчек. Центральными его произведениями стали сборник панегирических «стихов на случай»»Рифмологион», стихотворное переложение библейских псалмов «Псалтырь рифмотворная» и оставшийся рукописным огромный сборник «Вертоград многоцветный».
Симеон Полоцкий принес в русскую литературу силлабическую систему стихосложения, позаимствованную им из польской поэзии. Организующим принципом этой поэзии было равное количество слогов в рифмующихся строчках, что было органично для польского языка, имеющего фиксированное ударение на предпоследнем слоге. Из традиции польского силлабического стихотворства была позаимствована и женская рифма. То, что Симеон Полоцкий стремился как можно больше изъясняться стихами, само по себе также свидетельствовало о барочном характере его творчества: таким образом он стремился сделать литературное произведение странным, необычным, отличным от привычных речевых конструкций. Стихи Симеона Полоцкого отчетливо противостояли и прозе бытовой повседневности, и прозаической древнерусской литературной традиции. Именно эта вычурность, необычность силлабической поэтической системы стала осознаваться как недостаток реформаторами русского стиха в 30-х гг. XVIII в., когда эпоха барокко уже ушла в прошлое.
В сборник вошли самые разнообразны в жанровом отношении («подобия», «образы», «присловия», «толкования», «епитафии», «образов подписания», «повести», «увещания», «обличения») и в отношении объема (от коротеньких двустиший до громоздких «поэм» в несколько сот стихов каждая) произведения.
Сравнительно большое место в составе сборника занимают стихотворения, посвященные общественно-политической проблематике. Сюда относится стихотворение «Гражданство», где Симеон Полоцкий устами ряда прославленных философов древности подробно характеризует все те основания человеческого гражданского общежития, которые «крепят государства, чинна и славна содеевают царства», говорит о гражданских добродетелях каждого человека, о необходимости правителям соблюдать установленные в стране законы, о труде как обязательной основе всякого благоустроенного общества и т. д.
Сюда же должен быть отнесен и обширный цикл стихотворений Симеона Полоцкого, назначение которых заключалось в том, чтобы наглядно показать читателю, что такое идеальный правитель и что такое правитель-тиран (слово «тиран» в этом именно его значении «дурного, жестокого царя» ввел в русскую поэзию, как отмечают исследователи, впервые именно Симеон Полоцкий). Идеальный правитель в изображении Симеона полон смирения, никогда не забывает о непрочности человеческого счастья. Он всегда и во всем являет собой пример для подданных: он трудится на благо общества, он строг и требователен и в то же время милостив и справедлив, он ревностно заботится о просвещении своего народа, он страж законности и порядка в стране. Тиран же никогда не заботится о гражданской потребе, обременяет поданных налогами и поборами, жесток и мстителен, несправедлив и своеволен.
Некоторые стихотворения сборника тоже построены по примеру такого барочного музея. Стихотворение «Купецтво» представляет читателю галерею пороков, которыми оказывается заражен «чин купецкий», а «Монах» изображает пороки монашествующих. И то и другое стихотворение заканчиваются патетическим обращением автора к представителям изображаемого сословия с призывом исправиться, а праведная жизнь в обоих случаях является залогом небесного блаженства. В данном случае перед нами – яркий образец трансформации жанра церковной проповеди («поучения») в новой – стихотворной – форме.
Барочный взгляд на мир предполагал возможность метафоры «мир – книга», очень близкой Симеону Полоцкому, приравнивавшему поэтическое творчество к акту Творения. В одном из стихотворений «Вертограда многоцветного» эта метафора отчетливо декларируется:
Мир сей приукрашенный – книга есть велика,
еже словом написал всяческих Владыка.
Пять листов препространных в ней ся обретают,
яже чюдна писмена в себе заключают.
Первый же лист есть небо, на нем же светила,
яко писмена, Божия крепость положила.
Вторый лист огнь стихийный под небом высоко
в нем яко Писание силу да зрит око.
Третий лист преширокий аер мощно звати,
на нем дождь, снег, облаки и птицы читати.
Четвертый лист – сонм водный в нем ся обретает,
в том животных множество удобь ся читает.
Последний лист есть земля с древесы, с травами,
с крушцы и с животными, яко с письменами.
Этот «музей раритетов» отражает несколько основополагающих мотивов барокко – прежде всего, идею о «пестроте» мира, о переменчивости сущего, а также тягу к сенсационности. Однако главная особенность «музея раритетов» в том, что это музей словесности. Развитие культуры в представлении Симеона Полоцкого – это нечто вроде словесной процессии, парада слов. На первый взгляд, в этой процессии участвуют и вещи. Но сфинкс и саламандра, феникс и сирена, пеликан и кентавр, магнит и янтарь сами по себе Симеона Полоцкого не интересуют. Интересна их умопостигаемая сущность, скрытое в них Слово – ибо оно есть главный элемент культуры.
Барокко предполагало любовь к парадоксам, к взаимоисключающим вещам, к остроумному разрешению, казалось бы, неразрешимых противоречий. Эти черты можно видеть в стихотворении «Вино». Оно начинается с парадокса автор не знает, хвалить или хулить вино, т. к. оно, с одной стороны, «полезно силам плоти», с другой – будит в человеке «вредныя страсти». Ответ на постав-ленный вопрос оказывается остроумным снятием противоречия: «добро мало пити». Более того, в полном соответствии с поэтикой барокко, этот остроумный ответ не является изобретением автора, а тоже часть его «музея раритетов», т. к принадлежит известному герою прошлого: «Сей Павел Тимофею здравый совет даше». На остроумном ответе морского разбойника Дионида Александру Македонскому построено стихотворение «Разбойник»:
. Яко едным разбиваю
Кораблем, за то злу титлу ношаю,
Разбойника мя люди именуют,
Тебе же царя обычно титулуют,
Яко многими полки брань твориши,
Морем, землею вся люди плениши.
Остроумный ответ выполняет роль аргумента в споре, причем аргумента решающего:
Царь, слышав ответ, дерзости дивися,
Обаче сердцем нань не разъярися,
Обличение оному простил есть,
Близ правды быти слово разсудил есть.
Целый ряд произведений сборника «Вертоград многоцветный» предвосхищает жанр басни (притчи) в классицистической литературе. В качестве примера можно привести стихотворение «Жабы послушливыя». Сначала Симеон рассказывает сюжетный анекдот о том, как в некотором монастыре, находившемся рядом с болотом, «многи жабы. воплем своим досаждаху молящымся иноком». Один из братьев, посланный начальником ради смеха приказать жабам замолчать, действительно утихомиривает их именем Христовым: «Оттоле гласа тамо жаб не бе слышати». Из этого анекдота следует «мораль»: так же, как некогда жабы, ныне люди (особенно женщины) часто болтают в церкви во время службы. И стихотворение заканчивается призывом к ним:
Тщитеся убо, бабы, жабы подражати,
Во время жертв духовных глас свой удержати.
В связи с этим интересно рассмотреть вопрос о специфике именно барочной басни. Она недаром становится одним из ведущих в литературе барокко жанров: в чем-то она аналогична любимой барочными писателями изобразительной эмблеме (структура эмблемы «изображение – надпись – подпись» оказывается тождественной структуре басни «сюжет – заглавие – мораль»). Ярким примером барочной басни может служить обработка Симеоном Полоцким эзоповской басни «Рыбак» в стихотворении «Труба». Сюжет о незадачливом рыбаке, отправившемся ловить рыбу и играющем на берегу моря на флейте, у Симеона оказывается пророчеством о конце мира: рыбак, играющий на флейте — Бог, возвещающий о начале Страшного суда; рыбы, которые не спешат выпрыгивать на берег, — грешники, стремящиеся избежать кары и все-таки извлекаемые «на брег суда», тогда как басня Эзопа всего лишь относится к тем, кто делает все невпопад.
И в поэтических сборниках, и в драматургии Симеона Полоцкого наиболее отчетливо отразились барочные веяния, проникающие в русскую литературу во второй половине XVII столетия. При этом надо иметь в виду, что русское барокко, отразившееся в поэтической практике поэтов-силлабиков, в том числе и их учителя Симеона Полоцкого, достаточно существенно отличалось от европейского. А.М. Панченко говорил прежде всего об «умеренности» как отличительной особенности русского типа барокко. Чуждое решительных крайностей, избегающее описаний загробных ужасов и предсмертных мучений, русское барокко лишено мятежности и экзальтированности. Парадоксальным образом «силлабики, воспитанные в европейской школе, в определенном смысле менее барочны, чем их современники-расколоучители, генетически с барокко никак не связанные. В произведениях последних мы находим того трагического максималиста, всякую минуту готового к подвигу духа и плоти, который напоминает нам европейца времен Тридцатилетней войны. Силлабики же – это медлительные просветители, уверенные в могуществе собственного разума».