Поэт в россии больше чем поэт автор
Поэт в России больше, чем поэт
Поэт в России — больше, чем поэт.
В ней суждено поэтами рождаться
лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства,
кому уюта нет, покоя нет.
Поэт в ней — образ века своего
и будущего призрачный прообраз.
Поэт подводит, не впадая в робость,
итог всему, что было до него.
Сумею ли? Культуры не хватает…
Нахватанность пророчеств не сулит…
Но дух России надо мной витает
и дерзновенно пробовать велит.
И, на колени тихо становясь,
готовый и для смерти, и победы,
прошу смиренно помощи у вас,
великие российские поэты…
Дай, Пушкин, мне свою певучесть,
свою раскованную речь,
свою пленительную участь —
как бы шаля, глаголом жечь.
Дай, Лермонтов, свой желчный взгляд,
своей презрительности яд
и келью замкнутой души,
где дышит, скрытая в тиши,
недоброты твоей сестра —
лампада тайного добра.
Дай, Некрасов, уняв мою резвость,
боль иссеченной музы твоей —
у парадных подъездов и рельсов
и в просторах лесов и полей.
Дай твоей неизящности силу.
Дай мне подвиг мучительный твой,
чтоб идти, волоча всю Россию,
как бурлаки идут бечевой.
О, дай мне, Блок, туманность вещую
и два кренящихся крыла,
чтобы, тая загадку вечную,
сквозь тело музыка текла.
Дай, Пастернак, смещенье дней,
смущенье веток,
сращенье запахов, теней
с мученьем века,
чтоб слово, садом бормоча,
цвело и зрело,
чтобы вовек твоя свеча
во мне горела.
Есенин, дай на счастье нежность мне
к березкам и лугам, к зверью и людям
и ко всему другому на земле,
что мы с тобой так беззащитно любим.
Дай, Маяковский, мне
глыбастость,
буйство,
бас,
непримиримость грозную к подонкам,
чтоб смог и я,
сквозь время прорубясь,
сказать о нем
товарищам-потомкам…
Евгений Евтушенко — Поэт в России больше, чем поэт: Стих
Молитва перед поэмой
Поэт в России — больше, чем поэт.
В ней суждено поэтами рождаться
лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства,
кому уюта нет, покоя нет.
Поэт в ней — образ века своего
и будущего призрачный прообраз.
Поэт подводит, не впадая в робость,
итог всему, что было до него.
Сумею ли? Культуры не хватает…
Нахватанность пророчеств не сулит…
Но дух России надо мной витает
и дерзновенно пробовать велит.
И, на колени тихо становясь,
готовый и для смерти, и победы,
прошу смиренно помощи у вас,
великие российские поэты…
Дай, Пушкин, мне свою певучесть,
свою раскованную речь,
свою пленительную участь —
как бы шаля, глаголом жечь.
Дай, Некрасов, уняв мою резвость,
боль иссеченной музы твоей —
у парадных подъездов и рельсов
и в просторах лесов и полей.
Дай твоей неизящности силу.
Дай мне подвиг мучительный твой,
чтоб идти, волоча всю Россию,
как бурлаки идут бечевой.
О, дай мне, Блок, туманность вещую
и два кренящихся крыла,
чтобы, тая загадку вечную,
сквозь тело музыка текла.
Дай, Пастернак, смещенье дней,
смущенье веток,
сращенье запахов, теней
с мученьем века,
чтоб слово, садом бормоча,
цвело и зрело,
чтобы вовек твоя свеча
во мне горела.
Есенин, дай на счастье нежность мне
к березкам и лугам, к зверью и людям
и ко всему другому на земле,
что мы с тобой так беззащитно любим.
Дай, Маяковский, мне
глыбастость,
буйство,
бас,
непримиримость грозную к подонкам,
чтоб смог и я,
сквозь время прорубясь,
сказать о нем
товарищам-потомкам…
Сумею ли? Культуры не хватает.
Нахватанность пророчеств не сулит.
Но дух России надо мной витает
и дерзновенно пробовать велит.
И, на колени тихо становясь,
готовый и для смерти, и победы,
прошу смиренно помощи у вас,
великие российские поэты.
О, дай мне, Блок, туманность вещую
и два кренящихся крыла,
чтобы, тая загадку вечную,
сквозь тело музыка текла.
Дай, Пастернак, смещенье дней,
смущенье веток,
сращенье запахов, теней
с мученьем века,
чтоб слово, садом бормоча,
цвело и зрело,
чтобы вовек твоя свеча
во мне горела.
Есенин, дай на счастье нежность мне
к березкам и лугам, к зверью и людям
и ко всему другому на земле,
что мы с тобой так беззащитно любим.
Дай, Маяковский, мне
глыбастость,
буйство,
бас,
непримиримость грозную к подонкам,
чтоб смог и я,
сквозь время прорубясь,
сказать о нем
товарищам-потомкам.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Идут белые снеги,
как по нитке скользя.
Жить и жить бы на свете,
но, наверно, нельзя.
Чьи-то души бесследно,
растворяясь вдали,
словно белые снеги,
идут в небо с земли.
Идут белые снеги.
И я тоже уйду.
Не печалюсь о смерти
и бессмертья не жду.
я не верую в чудо,
я не снег, не звезда,
и я больше не буду
никогда, никогда.
И я думаю, грешный,
ну, а кем же я был,
что я в жизни поспешной
больше жизни любил?
дух ее пятистенок,
дух ее сосняков,
ее Пушкина, Стеньку
и ее стариков.
Если было несладко,
я не шибко тужил.
Пусть я прожил нескладно,
для России я жил.
И надеждою маюсь,
(полный тайных тревог)
что хоть малую малость
я России помог.
Пусть она позабудет,
про меня без труда,
только пусть она будет,
навсегда, навсегда.
Идут белые снеги,
как во все времена,
как при Пушкине, Стеньке
и как после меня,
Идут снеги большие,
аж до боли светлы,
и мои, и чужие
заметая следы.
Быть бессмертным не в силе,
но надежда моя:
если будет Россия,
значит, буду и я.
Волга
Мы русские. Мы дети Волги.
Для нас значения полны
ее медлительные волны,
тяжелые, как валуны.
Любовь России к ней нетленна.
К ней тянутся душою всей
Кубань и Днепр, Нева и Лена,
и Ангара, и Енисей.
В час невеселый и веселый
пусть так живу я и пою,
как будто на горе высокой
я перед Волгою стою.
Я буду драться, ошибаться,
не зная жалкого стыда.
Я буду больно ушибаться,
но не расплачусь никогда.
И жить мне молодо и звонко,
и вечно мне шуметь и цвесть,
покуда есть на свете Волга,
покуда ты, Россия, есть.
Лучшим из поколения
Памяти Евтушенко. Поэт в России. Пер. на англ
В ней суждено поэтами рождаться
In that destined’s to born as poets only those in
лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства,
Whom a brave spirit of fidelity to home
кому уюта нет, покоя нет.
Does roam, who’s not in comfort but in worry.
и будущего призрачный прообраз.
And of a future’s prototype which ghost is.
Поэт подводит, не впадая в робость,
A poet brings without fall in shyness
итог всему, что было до него.
Result of everything that could be all the rage.
Сумею ли? Культуры не хватает.
Am able I? My culture’s not enough.
Нахватанность пророчеств не сулит.
My competence does not predicts presage…
Но дух России надо мной витает
But Russia’s spirit over me soar does
и дерзновенно пробовать велит.
And daringly does order me to seek.
И, на колени тихо становясь,
And on my knees descending slowly and
готовый и для смерти, и победы,
Being ready both to death as well as winning,
прошу смиренно помощи у вас,
I humbly ask a help from you, the great
великие российские поэты.
from Russia outgoing poets. Give me,
Дай, Пушкин, мне свою певучесть,
Great Pushkin, your unique tunefulness,
свою раскованную речь,
Your unappropriated speech,
свою пленительную участь –
Your fascinating easy fitness,
как бы шаля, глаголом жечь.
Like playing pranks, by verb to sting.
Дай, Лермонтов, свой желчный взгляд,
Give, Lermontov, your bitter stare,
и келью замкнутой души,
And carrel of your closed soul,
где дышит, скрытая в тиши,
Where breathes, hidden being in silence,
недоброты твоей сестра –
Unfriendliness’ relation yours
лампада тайного добра.
That is a lamp of secret boons.
Дай, Некрасов, уняв мою резвость,
Give me, Nekrasov, kept my briskness,
боль иссеченной музы твоей –
Of your exsected muse a pain,
у парадных подъездов и рельсов
That’s everywhere – at doors and rails is,
и в просторах лесов и полей.
In open spaces of a plain.
Дай твоей неизящности силу.
Give me a strength of your uncouthness.
Дай мне подвиг мучительный твой,
Give me distressful feat of yours
чтоб идти, волоча всю Россию,
To go, dragging Russia’s fullnees,
как бурлаки идут бечевой.
Like hauler men go on with ropes.
О, дай мне, Блок, туманность вещую
Oh, give me, Blok, a vatic nebula
и два кренящихся крыла,
And two somewhere heeling wings,
чтобы, тая загадку вечную,
So, hiding riddle which forever lasts,
сквозь тело музыка текла.
Through body music flow will.
Дай, Пастернак, смещенье дней,
Give, Pasternak, a shift of days,
смущенье веток,
A blush of branches,
сращенье запахов, теней
A tie of shadows and of smells
с мученьем века,
With pain of ages,
чтоб слово, садом бормоча,
So that a word, in garden being,
цвело и зрело,
Will bloom and ripen,
чтобы вовек твоя свеча
Forever candle yours in me
во мне горела.
Will burn not hidden.
Есенин, дай на счастье нежность мне
Yesenin, give me happiness to be quite gentle
к березкам и лугам, к зверью и людям
To birches, meadows and of course to beast and people,
и ко всему другому на земле,
And to all else on earth till very end
что мы с тобой так беззащитно любим.
With that we’re so defenselessly love in.
Дай, Маяковский, мне
Give, Mayakovsky, me
непримиримость грозную к подонкам,
A terrible severity to bastards
чтоб смог и я,
So that I could,
сквозь время прорубясь,
Through time performing pass,
сказать о нем
To bring a word
товарищам-потомкам.
Descendants to and comrades.