Скачать книгу Ловушка для мисс Паркер полную версию современного популярного автора Александра Шервинская в формате FB2, TXT, PDF, EPUB бесплатно на нашем сайте 18pohd.ru.

Спрятав любимую внучку в крохотном городке Гримхоль, дед был уверен, что уж там-то меня никто не найдёт. Для этого всего лишь нужно жить тихо и незаметно, не привлекая к себе ненужного внимания. И мне это вполне удавалось до того злополучного дня, когда в мою дверь постучался представитель Отдела по контролю и учёту, мистер Арчибальд Слоутер. Кто он на самом деле и на кого работает? Друг он или опасный противник? Как разобраться, если с каждым днём вопросов всё больше, а ответов как не было, так и нет. И ведь рассчитывать кроме себя не на кого, разве что на фамильяров. Впрочем, я тёмная ведьма Ванесса Паркер, и я не люблю проигрывать!

Александра Шервинская

Ловушка для мисс Паркер

Глава 1

В окно раздражающе светило яркое солнце, из-за чего настроение, и без того привычно скверное, становилось ещё хуже. Ну вот что мне стоило с вечера проверить заклинание и настроить погодник на «сплошная облачность» или даже «временами дождь». И было бы мне хорошо и спокойно! Так нет же – стало лень, и я решила, что на пару дней заряда ещё точно хватит… Вот и расплачиваюсь сегодня головной болью и отвратительным общим самочувствием.

Тяжёлые шторы, которые я, морщась и щурясь, задёрнула как можно плотнее, конечно, приглушили свет, но поздно: настроение было безнадёжно испорчено. И ведь, что самое мерзкое, ругать кроме самой себя некого.

Я внимательно огляделась в поисках того, на ком можно было бы отыграться, но наученные горьким опытом домочадцы предусмотрительно попрятались. Вот же… Никакого сочувствия от них не дождёшься никогда. Не то чтобы оно мне было нужно, скорее, наоборот, но так ведь даже поорать не на кого, куда это годится, я вас спрашиваю?!

– Герхард! – рявкнула я, вслушиваясь в мёртвую тишину дома.

Мой сердитый крик эхом пролетел по комнатам, которых было аж целых три, и испуганно замер где-то в районе кладовки. Стало ещё тише, хотя, казалось бы, это в принципе невозможно. Даже большие часы с кукушкой перестали тикать, а вредная деревянная птица, обычно старающаяся заорать в самое неподходящее время, на всякий случай поплотнее прикрыла дверцу в свою конуру, мол, никого нет дома.

– Герхард!!

В самой дальней комнате что-то негромко стукнуло, звякнуло и опять затихло. Потом послышался шорох, едва уловимый скрежет, а затем тихонечко скрипнула створка окна. Понятно – сбежать решил… Нет, в принципе решение верное, более чем оправданное, только вот слегка запоздавшее.

Поморщившись от очередного приступа головной боли, я сунула ноги в туфли с высокими тонкими каблуками, хотя с гораздо большим удовольствием осталась бы в мягких тапках. Но, как говорится, должность обязывает: не положено мне в пушистых шлёпанцах ходить. И в удобном домашнем жёлтом халате в симпатичных лиловых паучках тоже нельзя, обязательно нужно длинное платье исключительно чёрного цвета. И макияж соответствующий: алая помада, густо подведённые глаза. В идеале ещё и остроконечная шляпа, но это уже не из обязательного списка. Если нарушить требования, обязательно найдётся кто-нибудь, кто – исключительно из лучших побуждений, разумеется, – сообщит о неподобающем поведении одной отдельно взятой тёмной ведьмы. Нас в принципе после репрессий двухвековой давности осталось не так много, а уж в этой глухомани я вообще в единственном экземпляре. Так что в столичном управлении сразу сообразят, кто это такой своевольный. Ну и примут соответствующее решение: урежут даже по нашим провинциальным понятиям скромное содержание. Плюс выговор в личную карточку, а оно мне надо? Я и без того не на самом лучшем счету, будем говорить откровенно. Такой вот у меня неуживчивый характер. Впрочем, тёмных ведьм с лёгким нравом в природе не бывает, это общеизвестный факт. Но, судя по отношению столичного руководства, я выделялась даже на фоне своих соплеменниц.

Подойдя к входной двери, я распахнула её как раз в тот момент, когда Герхард протягивал лапу к засову на калитке, ведущей в сторону леса.

– Стоять! – скомандовала я негромко, но он меня услышал и замер, проворчав себе под нос что-то невразумительное, но почти наверняка нецензурное.

– Убегаем? – подчёркнуто ласково поинтересовалась я у фамильяра, который и не подумал отойти от калитки. – А почему тайком, не попрощавшись, не пожелав хозяйке доброго утра?

– И вовсе не тайком, – Герхард сделал ещё один маленький шаг в сторону спасительного, но уже почти недостижимого леса, – просто хотел прогуляться до опушки, подумать о вечном, о возвышенном… Земляники принёс бы, а то у нас ни одной баночки варенья не сварено, даже вот такусенькой.

Версия с земляникой была неплохой, наверное, я бы в неё даже поверила, если бы на дворе не стоял август месяц. За грибами в самый раз, а вот насчёт земляники – это вряд ли. Но, учитывая какую-то аномальную любовь Герхарда к названной ягоде, попытка была вполне жизнеспособной.

– Почему ты не напомнил мне, чтобы я зарядила погодник? Видишь, какое солнце?

– Слушай, ты же не вампир, а всего лишь ведьма, – устало проговорил Герхард, поняв, что попытка побега не удалась, – тебе солнце вообще никаким образом мешать не должно.

– Оно мне и не мешает, – я сердито притопнула, – оно меня раздражает. Улавливаешь разницу?

Герхард тяжело вздохнул, опустился на четыре лапы, что обычно служило у него показателем дурного расположения духа, и направился в сторону дома, демонстративно не обращая на меня внимания.

– Сегодня варим зелья для ярмарки, – напомнила я, глядя на гордо задранный пушистый хвост и лоснящуюся чёрную спину. В ответ Герхард лишь нервно дёрнул ушами и, обогнув крыльцо, направился к чёрному ходу. – Через час в лаборатории, и Жанин позови, она нам понадобится.

– Не позову, – ответил он, не останавливаясь и не поворачиваясь, – она всё равно не придёт.

– Могу я поинтересоваться, почему же это? – изо всех сил стараясь не сорваться на крик, спросила я. – Что такого непоправимого случилось, что она не сможет выполнить свои обязательства? Замечу – добровольно взятые на себя обязательства!

– У неё депрессия, – с едва уловимым злорадством сообщил Герхард, – а когда она в таком состоянии, она не может работать, ты же знаешь.

Мысленно сосчитав до десяти, я подумала и посчитала ещё раз, на всякий случай. Иногда мне казалось, что если в нашем колдовском мире существуют вредные фамильяры, то все они достались мне, уж не знаю, за какие грехи. Даже с учётом моего отвратительного характера я не могла успеть настолько сильно провиниться перед высшими силами.

Сделав глубокий вдох и медленный выдох, я смогла таки справиться с желанием разогнать всех домочадцев и остаться в блаженном гордом одиночестве. Бросив взгляд на лес и в зародыше придушив соблазнительную мысль прогуляться вместо Герхарда до земляничной опушки, я повернулась и решительно шагнула обратно в дом.

Холл – мне нравилось называть эту небольшую комнатку не прихожей, а холлом, было в этом что-то уютное, что-то из давно и надёжно забытого прошлого – встретил меня чудесным полумраком, запахом трав и свежего хлеба. Наверное, это лучшие запахи во всех мирах, поэтому я слегка расслабилась и прошла в небольшую аккуратную кухоньку. Щёлкнув пальцами, активировала греющий камень, на котором стоял круглобокий чайничек, и взглянула на часы. Однако, пора бы уже…

Словно в ответ на мои мысли звякнул колокольчик почтового сундучка: дорогая штука, но в такой глуши, как наша, без неё никак не обойтись. В столицу не наездишься, да что там говорить – даже до ближайшего крупного города в дилижансе трястись не меньше трёх часов. Разовые порталы стоили дороже любого почтового артефакта, а про стационарные я даже не говорю – там цена такая, что можно было бы купить десяток таких домиков, как мой, с фамильярами в комплекте. Хотя тут я погорячилась: боюсь, за таких чудовищ, как у меня, ещё и доплатить пришлось бы. А так – да! Природа, красота и свежий воздух, но глухомань – жуть просто!

Я открыла сундучок, но вместо ожидаемого еженедельного выпуска «Ведьмовского вестника», который я выписывала, чтобы быть в курсе новостей и сплетен, в сундучке обнаружился конверт, один вид которого вызвал у меня необъяснимую тревогу. Поборов сильнейшее желание взять послание каминными щипцами и уничтожить, не открывая, я всмотрелась в сделанную изящным каллиграфическим почерком надпись.

«Мисс Ванессе Паркер, тёмной ведьме, индивидуальный номер 347-ТВП».

В строке «отправитель» значилась прекрасно знакомая любой ведьме организация – Отдел контроля и учёта. Хорошо, что не уничтожила: с этими ребятами лучше не шутить, а то придерутся к чему-нибудь, и всё, прощай, лицензия. А без неё ведьме, особенно тёмной, выжить практически нереально. Ни тебе зелье продать, ни в ярмарке поучаствовать, ни заказ на порчу или приворот взять… Живи, грибы и ягоды собирай, но при этом всё равно оглядывайся – как бы чего не вышло. А то сорвёшь какую-нибудь травку – а тут из-за куста шасть контролёр! И доказывай, что ты её исключительно для личного употребления сорвала, чтобы в чай добавить. Не докажешь – штраф, а где на него взять денег, если ничего делать не можешь? Вот потому-то с контролёрами из Отдела никто старался не ссориться, я в том числе.

Посмотрела ещё раз на конверт: всё так, никуда не денешься, увы. Мисс Ванесса Паркер – это я, тёмная ведьма – это тоже про меня, да и номер индивидуальный опять же мой. Придётся читать, хотя интуиция орёт дурным голосом и предупреждает, что это очень и очень плохая идея. С другой стороны, может, там просто информация об изменении в налоговых ставках или о необходимости пройти очередную переаттестацию?

Я тяжело вздохнула и, словно ядовитую змею, взяла в руки конверт. Впрочем, выбирая между болотной гадюкой и письмом Отдела, я однозначно выбрала бы змею. От неё хотя бы точно знаешь, чего ждать, в отличие от любимой контролирующей организации.

Стараясь как можно дальше отодвинуть момент чтения, я взяла с полочки острый и узкий нож, неторопливо подцепила слегка отставший краешек конверта, разрезала бумагу, морщась от противного хруста. Больше повода откладывать не было, и я вытащила из конверта аккуратно сложенный листок.

«Мисс Паркер! Извещаем Вас о том, что в течение ближайшей недели к Вам прибудет представитель Отдела, мистер Арчибальд Слоутер. Просим обеспечить мистеру Слоутеру достойные условия проживания на срок от трёх до семи дней. Все расходы за счёт принимающей стороны. Старший контролёр, мэтр Кристофер Талбот».

– Не поняла… – сообщила я в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь. – А он мне здесь зачем? Что этот мистер Слоутер забыл в нашей глуши? И почему я должна в течение нескольких дней содержать какого-то абсолютно постороннего мужчину? И где мне его поселить? Они думают, у меня тут многокомнатный особняк, что ли?!

Естественно, никто на мои вопросы и не подумал ответить, поэтому пришлось, держа злополучное письмо двумя пальчиками, как дохлую мышь, отправляться на поиски фамильяров, так как здесь уже не до демонстрации характеров – надо решать, что делать.

Герхард предсказуемо обнаружился в лаборатории, где с видом непризнанного гения в изгнании готовил посуду для будущих зелий. На меня он демонстративно не взглянул, сделав вид, что тщательно проверяет баночки на предмет наличия соответствующих этикеток и пересчитывает бумажки с ценниками.

– У нас проблема, Герхард, – шлёпаясь на стул, сказала я, и в моём голосе, видимо, было что-то такое, что кот – а Герхард был именно котом, не крупным, но исключительно наглым, с длинной шёлковой шерстью и пушистым хвостом – отвлёкся от ревизии стеклотары.

Надо сказать, что несмотря на мерзкий даже по моим меркам характер, кот был существом умным, расчётливым, и часто его советы помогали мне больше, чем все книги академической библиотеки вместе взятые. Ошибся он только один раз: когда выбрал меня в качестве спутника и хозяйки. Потом Герхард неоднократно говорил приезжавшим с проверками контролёрам о том, что он не мог даже в страшном сне представить, что ведьма с таким уровнем силы, как у меня, окажется в такой глубокой… провинции. Кот показательно страдал, контролёры верили, а я скромно стояла в сторонке и делала вид, что мне всё равно.

Вёл он себя со всеми включая меня с такой высокомерной снисходительностью, что иногда мне казалось, что это я у него фамильяр, а не наоборот. Но надо отдать ему должное: в критических ситуациях, а их у нас с ним за прошедшие годы было немало, кот был незаменим. Здоровый цинизм, отсутствие каких-либо моральных принципов и прагматичный подход к делу – в этом был весь Герхард.

– Что у тебя в руках? – кот вытер лапы лежащим на столе полотенцем и спрыгнул со стула, на котором стоял до того.

– Письмо, – я с отвращением бросила конверт на лабораторный прилавок и машинально вытерла ладони о платье.

– Это я вижу, – Герхард дотянулся до конверта и сел в кресло, совершенно по-человечески закинув одну заднюю лапу на другую и нацепив на нос очки в золотой оправе. – Но сам факт получения письма не объясняет того, что ты фыркаешь и нервничаешь. Кстати, Ванесса, – тут кот сдвинул очки на кончик розового носа и критически оглядел меня, – у тебя на лбу появилась новая морщинка, и на левом безымянном пальце облупился лак. Прими меры, пока не поздно, и не говори потом, что я тебя не предупреждал.

– Ты такой деликатный, – проворчала я, рассматривая левую руку, – всегда что-нибудь приятное девушке скажешь.

– Ты не девушка, – небрежно отмахнулся кот, и только я собралась возмутиться, пояснил, – ты тёмная ведьма, Ванесса. И должна соответствовать этому званию, потому что…

– Знаю, не будь занудой, – перебила я его, и кот бросил на меня недовольный взгляд. – Лучше письмо прочитай и скажи, что будем делать.

Герхард явно хотел продолжить воспитательную беседу, но передумал и развернул листок, умудрившись не порвать его и даже вообще не зацепить когтями. По мере чтения на его морде всё отчётливее проступало выражение недоумения, которое вскоре сменилось глубокой задумчивостью.

– Ну? – нетерпеливо проговорила я. – Что скажешь?

– Цензурно? – кот посмотрел на меня поверх очков. – Ничего.

– А если постараться? – я не собиралась отступать, и Герхард это понял.

– Тот редкий случай, когда я вынужден с тобой согласиться, – неспешно начал кот, – это действительно проблема. Вспоминай, где ты могла что-нибудь натворить?

– Нигде, – тут же ответила я, – я в последнее время к столице не приближалась, ничего даже близкого к запрещённому не делала. Да я ни одной порчи в последнее время не наслала! Просто потому что не на кого было! Всё строго в рамках должностных инструкций.

– Налоги? – кот нервно дёрнул хвостом.

– Заплатила, – отчиталась я, – вовремя и полностью, у меня и квитанция есть.

– Пошлина на ввезённые из-за границы ингредиенты?

– Всё сделала, – я старательно вспоминала, в чём и где могла ошибиться, – купец при мне печать в магистрате ставил.

– Ванесса… – кот отложил письмо и взглянул на меня с неприкрытой тревогой, – ты точно нигде и ничем не выдала себя? Пожалуйста, постарайся вспомнить, ты же понимаешь, как это важно!

– Точно не могла, – я вздохнула, – я никогда не расслабляюсь, Герхард, потому что уже забыла, что это такое – расслабиться. Если бы кто-нибудь знал, как я от этого устала! Я так надеялась, что хотя бы в этой глуши если уж не смогу быть собой, то хотя бы получу возможность не контролировать каждый шаг и каждое слово. Специально ведь сделала всё для того, чтобы меня сослали как можно дальше от столицы. И ведь у меня даже получилось, Герхард!

– Ладно, не будем паниковать раньше времени, – кот неожиданно ласково погладил меня лапой по руке, – может, он действительно просто проверяющий.

– А если нет?!

– А если нет – лес вокруг густой, большой, есть, где прикопать, – пожал пушистыми плечами Герхард, – был мистер Арчибальд Слоутер – и нет мистера Арчибальда Слоутера. Может, в город вернулся, а может, попутешествовать решил… Мало ли что человеку в голову может прийти, правда?

– Какой ты умный, – без малейшей иронии похвалила я кота и на всякий случай поинтересовалась, – а тебе его что – совсем не жалко?

– Кого? – Герхард оторвался от письма, которое перечитывал в очередной раз, и поднял на меня равнодушные зелёные глаза. – Слоутера? Нет, не жалко. Тут уж либо ты, либо он. Его я знать не знаю, а к тебе как-то привык за столько лет, так что… нет, не жалко.

– Тогда будем варить зелья для ярмарки, – решительно сказала я, – денежки – они сами себя не заработают. Зови Жанин, хватит ей страдать. Работа, как известно, – лучшее лекарство от депрессий. И, кстати, добавь в список ближайших покупок пару лопат… Мало ли что…

Герхард, как всегда, оказался прав: за работой время пролетело совершенно незаметно, но мы сделали всё, что планировали.

Аккуратные одинаковые флакончики из тёмного стекла выстроились на столе ровными рядами, и теперь осталось только проверить правильность приклеенных этикеток и прикрепить картонные прямоугольнички с ценниками.

– Неплохо, – оглядев результаты коллективных трудов, снисходительно проворчал Герхард, но по его тону я поняла: кот доволен тем, как получились зелья. А уж если даже он не находит, к чему придраться, значит, клиенты тем более будут довольны.

– И это всё, что ты можешь сказать?! – раздался возмущённый вопль из круглой плетёной корзинки, стоящей на столе, и над её краем показалась побледневшая от ярости голова крупной жабы. – Я, значит, убиваюсь здесь, совершенствуя рецептуру и делая зелья максимально экономичными, а ты говоришь – «неплохо»?

– Жанин, – Герхард страдальчески поморщился, глядя на жабу, а потом перевёл на меня требовательный взгляд.

– Не смотри на меня, – я подняла руки в защитном жесте, – между собой разбирайтесь самостоятельно, меня не вмешивайте. И постарайтесь без применения колдовства, а то вдруг этот мерзкий контролёр уже где-нибудь поблизости ошивается. Обвинит нас потом в чём-нибудь этаком… Так что давайте поаккуратнее. Поорите друг на друга, если уж совсем невмоготу, и на этом остановимся.

– Да кто он такой, чтобы на меня голос повышать? – вдохновлённая неожиданным разрешением, начала Жанин. – Кот, существо по определению стоящее на низшей ступени эволюции!

Увидев, как вспыхнули двумя изумрудными огнями глаза Герхарда, она сообразила, что на радостях слегка перегнула палку, но было уже поздно.

– На низшей ступени, значит, – с зловеще-тягучими интонациями повторил Герхард, – как интересно, Жанин, какая свежая и оригинальная мысль!

– Я не это имела в виду, ты меня просто не так понял, – тут же пошла на попятный жаба, – и вообще: я существо нежное, трепетное, склонное к самоанализу и депрессии. Ах!

Тут она картинно приложила одну лапу ко лбу, вторую – куда-то в область светло-серого пузика, прикрыла глаза и сползла на дно корзинки.

Жанин появилась в моём доме около года назад. В тот злополучный сентябрьский день мы с Герхардом принесли из леса целый огромный мешок болотного мха, чтобы законопатить щели в сарае. Устали мы тогда жутко, у меня болела спина и ноги, а у кота – во всяком случае, по его словам – раскалывалась голова от болотного дурмана, ныли лапы и отваливался хвост. И вот, когда я со стоном взяла в руки предпоследнюю кучку мха, из неё вывалилась большая жаба, которая вместо того чтобы молча ускакать обратно в болото, начала ругаться и обзывать нас всякими нехорошими словами.

По её мнению, мы совершенно бессовестным образом разрушили её потенциально счастливую личную жизнь, так как где-то совсем рядом с болотом наконец-то появился самый настоящий принц. Откуда у жабы, которую, как оказалось, звали Жанин, взялась такая информация, так и осталось тайной. И вот когда она и принц уже готовы были сделать последний шаг навстречу своей судьбе и слиться в экстазе истинных чувств, её самым бессовестным образом сгребли в мешок и унесли в неизвестном направлении. Её унесли, а принц-то остался!

Когда совершенно ошалевшая я скромно поинтересовалась, с какого перепугу в нашей глуши объявился принц и откуда он вообще взялся, жаба назвала меня завистливой неудачницей и отказалась отвечать на вопрос. Точно так же был проигнорирован Герхард, попытавшийся выяснить, как жаба собиралась донести до принца инструкцию по превращению её в принцессу или кого-нибудь другого, подходящего принцу по статусу.

Несмотря на то, что, по словам жабы, мы представляли собой совершенно отвратительную парочку, Жанин категорически отказалась возвращаться в болото, аргументируя это тем, что теперь она обрела новую высокую цель в жизни: сделать из нас достойных членов общества. Наши робкие попытки отказаться от подобного счастья никто, разумеется, в расчёт не принял. Поэтому жаба сама, не интересуясь ничьим мнением, назначила себя моим вторым фамильяром, протараторила какую-то невнятную скороговорку и осталась у нас.

Она поселилась в плетёной корзине, куда раньше я складывала орехи и жёлуди, регулярно устраивала истерики и впадала в депрессию. Но при этом выяснилось, что Жанин знает невероятное количество старинных рецептов зелий, среди которых были такие, о которых я даже не слышала никогда. Это заставляло нас с Герхардом мириться с гнусным характером жабы и даже зачитывать ей вслух отрывки из «Ведьмовского вестника», касающиеся жизни королевской семьи.

– Однажды, – мечтательно жмуря круглые выпуклые глазищи, говорила Жанин, – он приедет и наконец-то отыщет меня. Возьмёт на руки, поцелует и…

Что будет дальше, наша жаба не знала, но это совершенно не мешало ей мечтать и регулярно доставать нас требованиями сварить зелье для блеска шкурки, для эластичности перепонок на лапках, для мелодичности голоса…

Вот так мы и жили втроём, достаточно спокойно и размеренно, вплоть до сегодняшнего утра, когда выяснилось, что нашу идиллию собирается разрушить контролёр с отвратительным именем Арчибальд Слоутер. Впрочем, это я, как всегда, вредничаю: имя как имя, моё, может, тоже не всем нравится.

Надо сказать, что проверяющие появлялись у нас и раньше, примерно раз в три-четыре месяца, но это были исключительно краткосрочные визиты. Представитель Отдела проверял документы, бегло просматривал книгу учёта, пил чай с пирогом и нырял в индивидуальный портал. А вот чтобы на несколько дней… такое было впервые.

Но контролёр контролёром, а ярмарка уже завтра, так что вопрос с зельями был в приоритете. Что у нас в итоге получилось? Десяток общеукрепляющих, столько же для улучшения памяти, штук двадцать усиливающих привлекательность. Ну и косметика, как всегда, в ассортименте: кремы, лосьоны, притирки. Тёмные ведьмы – это ведь не зло в чистом виде, как часто думают. Тёмными нас называют потому, что мы силу у земли берём, не на энергетических пластах, а в, так сказать, предметном мире. Источник нашей силы – земля, вода, растения, животные, камень, металлы. Да, мы – в отличие от светлых – не боимся смерти и умеем иногда с ней договариваться, отсюда и слухи о тёмных берутся всякие. Но ведь смерть и жизнь связаны самым тесным образом, так что такие, как я, умеют не только вредить, но и лечить. А что характеры у нас скверные – так это уже на уровне памяти поколений.

Лет двести назад тогдашний король, Константин Смелый, решил, что тёмное колдовство – это плохо, следовательно, все тёмные подлежат полному и немедленному уничтожению. Не подумал король о том, что с исчезновением тёмных некому станет определять, на какой земле что сеять, где проходят рудные жилы, откуда ждать гигантскую волну… Светлым такое не под силу, у них другая специализация… Спохватились потом, но поздно было: большинство тёмных кланов было уничтожено. Уцелели лишь те, кому повезло оказаться далеко от столицы. Среди выживших были и мои предки, которых потом звали вернуться ко двору, но они благоразумно отказались. Впрочем, всё это дела далёкого прошлого, от которого у нас, нынешних, остались только недоверие к правящим кругам, нелюбовь к светлым и семейные тайны разной степени секретности.

– Ванесса, стучат, – выдернул меня из размышлений голос Герхарда, – ты бы открыла, мало ли кто там…

Тут он сделал большие глаза, намекая, что за дверью может обнаружиться кто угодно, в том числе и мистер Арчибальд Слоутер. Эх, а лопату-то мы купить так и не успели…

Я вытерла руки передником, поправила волосы и решительно прошла к дверям, боковым зрением заметив, что Герхард чёрной тенью скользнул следом, а из корзинки показалась упитанная пупырчатая попа и столь же внушительный окорочок. Жанин не собиралась пропускать появление контролёра. Опять же – никто не сказал, что на крыльце не скучает одинокий принц, стоптавший до колен ноги в поисках своей превращённой в жабу возлюбленной.

Остановившись посреди холла, я глубоко вздохнула, нацепила на лицо максимально радушное выражение и распахнула дверь.

На крыльце стоял, к счастью, не неведомый мистер Слоутер, а Вильгельм, старший сын местного лавочника, дядьки Леона. Был он высок, лохмат, обладал мускулатурой молотобойца и добродушием щенка.

– Здравствуй, Ванесса, – прогудел он, очаровательно краснея, что при его внешности горного тролля выглядело достаточно забавно, – отец велел спросить: может, ты с нами завтра поедешь? У нас в грузовой телеге место осталось для твоего товара, а в той, что для людей – для тебя.

– Конечно, Вилли, это было бы здорово! – я действительно была рада такому предложению, так как совсем уже собралась ехать с двумя огромными тяжеленными корзинами в общественном дилижансе. А с семейством лавочника пусть на простой телеге, зато спокойно и безопасно. – Передай отцу мою огромную благодарность и скажи, что я добро помню, чем отблагодарить – найду.

– Да ты и так… – парень покраснел ещё гуще, – матери вон настойка твоя помогает, ноги почти и не болят уже. Так что это мы тебя благодарить должны.

– Сочтёмся, – улыбнувшись, кивнула я, глядя, как Вилли смущённо переминается с ноги на ноги и не торопится уходить. – Ты что-то ещё хотел?

– После ярмарки на площади танцы будут, – старательно глядя в сторону, прогудел парень, – так я спросить хотел. Может, ты не откажешься со мной туда сходить?

– С удовольствием, – не стала вредничать я, – почему бы и нет. А вы когда обратно собираетесь?

– Да вот утром другого дня и поедем, если расторгуемся удачно, – радостно улыбаясь, сказал он, – и тебя снова возьмём, если ты в городе задерживаться не будешь.

– Не планирую, – кивнула я, радуясь, что и обратно доберусь с комфортом, – спасибо, Вилли, за хорошие новости.

– Не за что, – он таки сошёл с крыльца, – завтра рано поедем, с рассветом, так что если хочешь, я вечером зайду и товар твой заберу, погружу в телегу.

– Буду признательна, – поблагодарила я и спросила, – скажи, Вилли, а у вас в хозяйстве лишней лопаты не найдётся на время? Моя сломалась, а мне надо травы кое-какие выкопать…

– Конечно! Сейчас принесу, Ванесса!

Вилли с неожиданной для человека его комплекции лёгкостью сбежал с крыльца и, махнув мне от калитки рукой, мол, сейчас вернусь, скрылся за забором.

– Хороший парень, – негромко проговорил Герхард, – примитивный, конечно, как рыбка-краснопёрка, но безобидный.

– И лопата у него есть, – так же задумчиво согласилась я, – наверное, даже не одна… И копает он наверняка быстро…

– И молчать будет, если ты хорошо попросишь, – внесла свою лепту в обсуждение Жанин, – не гони его, Ванесса, ежели что – мы скажем, что это твой…

– Кто?! – хором спросили мы с Герхардом, причём если в моём голосе было только удивление, то кот откровенно развлекался.

– Охранник, – торжественно провозгласила Жанин, – у любой уважающей себя девушки должен быть телохранитель. Я вот как принцессой стану, сразу себе штук десять заведу, чтобы на каждый день недели.

– Не хочу тебя огорчать, – Герхард покосился на мечтательно прижмурившуюся жабу, – но в неделе семь дней, а не десять.

– И что? – Жанин вообще мало что могло смутить, а уж подобная мелочь – тем более. – Три будут запасных, на всякий случай.

– Ну вот разве что, – фыркнув, согласился кот, – осталась сущая мелочь – стать этой самой принцессой.

– Я над этим работаю, – на полном серьёзе ответила жаба и добавила, – идёт наш будущий телохранитель, торопится, боится, что ты, Ванесса, другого выберешь. Но ничего, я за него словечко замолвлю, так и быть.

– Перед кем? – не удержалась я от вопроса.

– Перед тобой, – жаба моргнула. – Хорошие телохранители с лопатами, знаешь ли, на дороге не валяются.

Животрепещущую тему охранников пришлось прервать, так как в калитку с некоторым трудом протиснулся Вилли, тащивший аж три лопаты на выбор.

– Вот, – сказал он, протягивая мне инструмент, – тебе какая больше нравится? Ту и бери, Ванесса. Может, тебе помочь выкапывать? Я могу, ты мне только покажи, что нужно!

– Спасибо, я справлюсь, а у тебя перед отъездом наверняка дел невпроворот, – я выбрала не слишком большую лопату, хищно сверкнувшую хорошо наточенным металлом, и постаралась улыбнуться, хотя после озвученных Жанин перспектив это было непросто. – Вечером тогда заходи за корзинами, ладно?

– Зайду, – кивнул лохматой головой Вилли, – а дел немало, тут ты права, соседка. Ну, до вечера тогда?

– До вечера, – послушно согласилась я и торопливо шагнула в дом, быстренько прикрыв за собой дверь. И только в холле поняла, что так и держу в руках лопату.

Глава 2

В хлопотах по подготовке к поездке оставшаяся часть дня пролетела совершенно незаметно, и остановилась я только когда за окном стало темнеть. Но зато все флакончики были упакованы в специальные холщовые мешочки, аккуратно сложены в плетёные короба и выставлены в холл, чтобы Вилли мог их забрать в любой момент.

– Теперь можно и чаю попить!

Я потёрла ноющую поясницу и, негромко кряхтя, как трёхсотлетняя старуха, побрела в сторону кухни. Крепкий сладкий чай с листьями мяты и сушёными ягодами малины – это было именно то, чего сейчас настоятельно требовал мой уставший организм.

Однако умиротворяющее шипение чайника было бессовестным образом нарушено энергичным стуком. Будучи абсолютно уверенной, что это Вилли, явившийся за коробами с зельями, я открыла дверь и даже не посмотрела на того, кто стоял с той стороны.

– Вот они, – я махнула рукой на плетёные ящики, – только аккуратнее, стекло всё же. Ладно?

– Здравствуйте…

Звук совершенно незнакомого мужского голоса заставил меня разогнуться и с интересом взглянуть на визитёра.

На крыльце стоял молодой мужчина достаточно привлекательной наружности: высокий, широкоплечий, симпатичный блондин. Но всё очарование образа сводил на нет небольшой красно-белый значок, приколотый к лацкану его серого пиджака. Переплетённые буквы «О», «К» и «У», служившие эмблемой Отдела контроля и учёта, были известны каждой ведьме, и светлой, и тёмной. Особенно тёмной…

В одной руке представитель Отдела держал портфель, а через вторую был перекинут лёгкий светло-серый плащ.

– Здравствуйте, – повторил он, выжидательно глядя на меня. – Мисс Ванесса Паркер?

– Совершенно верно, – кивнула я, изучая не то чтобы нежданного, но однозначно нежеланного гостя. – И вам здравствуйте.

– Позвольте представиться: контролёр Арчибальд Слоутер.

Произнеся это, визитёр внимательно на меня посмотрел, явно чего-то ожидая. Вряд ли он предполагал, что я, взвизгнув от восторга, кинусь ему на шею. А что тогда?

– Не скажу, что мне очень приятно, – вежливо, но с ощутимой прохладцей ответила я, – но письмо я получила, так что о вашем визите предупреждена.

– Позволите войти? – не дождавшись приглашения, мистер Слоутер попытался протиснуться в холл, но я вовремя сориентировалась и заступила ему путь.

– Пока не позволю, – я мило улыбнулась, – вы кое о чём забыли, мистер контролёр.

– Ах да, – сделав вид, что только что вспомнил правила, гость виновато прижал руку с плащом к груди. – Я, сотрудник Отдала контроля и учёта Арчибальд Слоутер, гарантирую, что во время пребывания в доме мисс Ванессы Паркер не стану злоумышлять против его обитателей и буду руководствоваться исключительно Кодексом контролёров.

– Вот теперь можете войти, – разрешила я, делая шаг в сторону и пропуская мистера Слоутера в холл.

Войдя, он огляделся, и мне показалось, что на его лице мелькнуло не то удивление, не то разочарование, словно он увидел не то, что предполагал. Интересно, а чего он ждал от домика провинциальной ведьмы? Витражей, позолоты и наборного паркета? Так откуда бы в нашей глуши такая радость?

– Из письма я поняла, что счастье принимать вас растянется на несколько дней, это так? – я решила, что все спорные вопросы лучше прояснить сразу же.

– Почему-то в слове «счастье» мне послышалась ирония, – выгнув тёмную бровь, красиво контрастировавшую со светлыми волосами, заметил Слоутер.

– Вам показалось, – тут же откликнулась я, – так что там по поводу нескольких дней? Поймите меня правильно, мистер Слоутер, я девушка одинокая, незамужняя, мне о репутации беспокоиться нужно. Вы же не планируете кардинально менять свою жизнь и жениться на ведьме, правильно?

Было сложно понять, чего было больше во взгляде, брошенном на меня мистером Слоутером: возмущения, подозрительности или подсознательного страха почти любого мужчины перед перспективой женитьбы.

– Вижу, что не планируете, – вместо него ответила я сама себе, – тогда могу предложить проживание в трактире, о скидке я с владельцем, так и быть, договорюсь.

– Спасибо, конечно, – контролёр покачал головой, – но не получится. В моём предписании совершенно чётко проговаривается, что я должен проживать с вами на одной территории.

– А можно о предписании поподробнее? – вкрадчиво попросила я, не реагируя на намекающие взгляды, которые гость бросал в сторону дивана. – Впервые, знаете ли, с таким сталкиваюсь. Предыдущие проверяющие обходились без каких-либо дополнительных инструкций.

– Можно, – охотно ответил Слоутер и, положив плащ на подлокотник дивана, открыл стильный и явно очень дорогой кожаный портфель. Видно было, что к такому повороту разговора он был готов. Перебрав несколько папок, он вытащил одну и протянул мне.

– Ознакомьтесь, мисс Паркер, – его улыбка была настолько сладкой, что сразу было ясно: ничего хорошего в предложенных мне для чтения документах нет.

– А можно я тоже взгляну?

Я не заметила, как в холл вышел Герхард, нацепивший ради такого дела не только очки, но и вязаную жилетку.

– Позвольте вам представить моего фамильяра, Герхарда, – я почувствовала, как слегка разжались ледяные тиски, сжавшие сердце. Как бы там ни было, я не одна: кот, как и положено хорошему фамильяру, меня в обиду не даст. – Герхард, это контролёр от Отдела, мистер Арчибальд Слоутер.

Кот мельком взглянул на заинтересованно рассматривающего его Слоутера, небрежно кивнул и запрыгнул на диван.

– Дай-ка мне бумаги, Ванесса, – распорядился он таким тоном, что ни у меня, ни у контролёра даже мысли не возникло спорить. – Так, что у нас тут?

– Ваш фамильяр разбирается в юриспруденции?

Иронии в голосе визитёра было столько, что я с трудом поборола желание ответить какой-нибудь резкостью, но вместо меня откликнулся Герхард.

– Разбирается, – он насмешливо взглянул на удивлённого Слоутера поверх очков, – особенно в том, что касается прав на интеллектуальную собственность и соблюдения пакта от седьмого апреля три тысяча восемьдесят девятого года от Закрытия границ.

– Но…

– Если вы о том, что я не человек, то это, мистер Слоутер, нарушение пункта сорок второго уже упомянутого пакта. Вам напомнить его содержание, или вас хоть чему-то научили в этой вашей Академии контролёров?

– Научили, – слегка заторможенно отозвался Слоутер, но тут же взял себя в руки, – я прекрасно помню содержание всех пунктов… мистер Герхард.

– Может быть, он и не безнадёжен, Ванесса, – смерив контролёра задумчивым взглядом, вынес вердикт кот, – но бумаги я изучу. Особенно то, что написано мелким шрифтом, не так ли, мистер Слоутер?

Представитель отдела ничего не сказал, но его взгляд приобрёл некую задумчивость, которой в нём прежде не наблюдалось.

– Может быть, я пока присяду, мисс Паркер? – очнувшись, перешёл в наступление Слоутер. – Не уверен, что ваш фамильяр справится с изучением бумаг быстро. Работа с документами не терпит суеты, не так ли, мистер Герхард?

– Пожалуй, в этом отдельно взятом случае я с вами соглашусь, мистер Слоутер, – не отрываясь от чтения бумаг, проговорил кот, откладывая в сторону один из листков, – спешить тут явно не стоит.

– А мы с вами пока заполним опросный лист, – предложил контролёр, усаживаясь на диван и извлекая из портфеля очередную папку, – сэкономим время.

– Хорошо, – не забывая посматривать на погружённого в изучение бумаг Герхарда, ответила я и присела на краешек кресла. Потом встряхнулась, опомнилась и уселась нормально, а не как сирота… или беглянка, готовая удрать при первом же подходящем случае. От мистера Слоутера явно не укрылись мои телодвижения, и он едва заметно улыбнулся краешком красиво очерченных губ.

– Итак, мисс Паркер, – начал он, положив расчерченный лист на портфель за неимением стола, – приступим. Я буду задавать вам вопросы, а вы на них отвечать. Всё очень просто и необременительно. Вас зовут мисс Ванесса Паркер?

– Да, – я кивнула, а Слоутер бросил мимолётный взгляд на круглый камешек, вмонтированный в магическое перо. Серая бусинка цвет не изменила, значит, я сказала правду. Такие артефакты были у всех приезжавших контролёров, так что ничего необычного в этом не было.

– Вы тёмная ведьма?

– Да, – пока вопросы были самыми стандартными, но что-то подсказывало мне, что расслабляться точно не стоит.

– Вы закончили столичную Академию магии шесть лет назад?

– Пять, – поправила я контролёра, а камень подтвердил верность моих слов.

– Простите, – Слоутер зачеркнул одну цифру, исправив её на правильную, – видите, как важно проверять все данные, даже те, которые кажутся очевидными.

– Разумеется, – не стала спорить я, хотя и не понимала, какое значением может иметь год моего окончания академии.

– Уровень вашего дара – восьмой? Ого!

– Девятый, – глядя ему прямо в глаза, поправила я, – у меня «премиум», и вы не можете этого не знать, так как соответствующие данные внесены в мой индивидуальный номер.

Уже лет сто, с тех пор, как появились эти самые индивидуальные номера, последняя буква обозначала один из трёх уровней дара: «М» – минимальный, «С» – стандарт и «П» – премиум. Мой номер сопровождался буквами «ТВП», то есть «тёмная ведьма, уровень дара – премиум».

Всего уровней было двенадцать, но все, у кого был десятый и выше, обязаны были состоять на государственной службе и находились в зоне пристального внимания множества контролирующих организаций.

– Поздравляю вас, мисс Паркер! – воскликнул Слоутер. – Это великолепный уровень, далеко не каждый может похвастаться шестым или седьмым, а у вас аж девятый! Но что вы делаете так далеко от столицы? Уверен, там вашим способностям непременно нашлось бы применение!

Интересно, зачем он спрашивает, ведь наверняка читал моё личное дело, а там всё объясняется: я отправилась в провинцию из-за ссоры с председателем распределительной комиссии. Вина была исключительно моя, я её не отрицала и с покорностью судьбе приняла наказание, уехав на этот край земли. Сначала поскандалила, не без того, но потом всё осознала и смирилась. Имелся подробный протокол, к нему прилагалось заявление пострадавшего, показания свидетелей и моё чистосердечное признание вины. Не было там только упоминания о том, что вся эта ссора была тщательно спланирована и срежессирована тем самым председателем комиссии, старым другом моего деда, да примут боги их души. Но это та информация, которая навсегда останется тайной, тем более что в живых из посвящённых остались только мы с Герхардом.

При мысли о дедушке в глазах привычно защипало, но я справилась с собой и очень надеялась, что сверкнувшие на мгновение слёзы мистер Слоутер объяснит себе тем, что я невероятно страдаю из-за ссылки в глушь.

– О, мисс Паркер! – воскликнул контролёр, даже не стараясь, чтобы его голос звучал искренне. – Не расстраивайтесь! Я даже не сомневаюсь, что через несколько лет, при условии безупречного поведения, вы вполне можете рассчитывать на переезд куда-нибудь поближе к столице. Такие таланты не должны прозябать в глуши, я в этом абсолютно уверен!

– Благодарю за понимание, – прочувствованно сказала я и даже приложила к глазам чёрный кружевной платочек, – вы такой чуткий и галантный мужчина – это что-то!

Мистер Слоутер подозрительно на меня покосился, но ничего не сказал, видимо, во избежание. Очень правильно сделал, кстати. Тщательно скрываемое раздражение уже почти дошло до точки кипения и каждую минуту готово было вырваться наружу.

– Продолжим? – помолчав, спросил Слоутер и сделал в листке какую-то пометку.

– Как вам будет угодно, – сквозь зубы процедила я, и Герхард бросил в мою сторону предупреждающий взгляд, мол, держи себя в руках, Ванесса.

– За прошедшее время у вас не было зафиксированных нарушений?

– Не было, – подтвердила я, – причём никаких: ни зафиксированных, ни каких-либо других. Я абсолютно законопослушная ведьма, мистер Слоутер.

– Так это же замечательно! – с показным энтузиазмом воскликнул гость. – Не волнуйтесь, мисс Паркер, остался всего один вопрос, и мы закончим работу с анкетой.

– Да я, собственно, и не собиралась волноваться, – покосившись на погружённого в изучение бумаг Герхарда, пожала плечами я, – вы выполняете свою работу, так что с чего мне переживать?

– Чудесно, – просиял Слоутер, – тогда последний вопрос. Вы настроены лояльно к нынешней правящей семье, у вас нет никаких претензий?

В душе сиреной взвыла тревога, но я знала, что рано или поздно этот момент настанет, поэтому заранее готовилась, в том числе и морально.

– У меня?! – я с изумлением посмотрела на контролёра, в глазах которого не осталось и следа от былой доброжелательности и рассеянности. – Откуда?! Мистер Слоутер, где правящая семья, а где я?

– Вы не ответили, мисс Паркер. Вы лояльно настроены по отношению к королевской семье?

– Простите, что прерываю вашу чрезвычайно увлекательную беседу, – раздался негромкий, с ленцой, голос Герхарда, – но не могли бы вы, мистер Слоутер, прояснить один важный вопрос.

– Прямо сейчас? – раздражённо отозвался контролёр, а я благодарно посмотрела на кота: он специально отвлёк нашего визитёра, чтобы дать мне возможность успокоиться и собраться с силами.

– Да, это займёт буквально несколько секунд вашего времени, мистер Слоутер, – кивнул кот и сдвинул очки на кончик носа, – скажите, пожалуйста, кто будет финансировать ваше пребывание у нас? В… ммм… предписании нет никаких указаний на этот счёт. В письме были, а в предписании – нет. Хотелось бы ясности, знаете ли.

– Это необходимо выяснить именно сейчас? – Слоутер сверлил Герхарда пронзительным взглядом, но мой фамильяр никак на это не реагировал и спокойно ждал ответа.

– Конечно, – он едва заметно махнул хвостом, – мисс Паркер – далеко не богачка, так что хотелось бы прояснить этот вопрос заранее, во избежание возможного недопонимания.

– Я сам оплачу своё пребывание, такой ответ вас устроит?

– Абсолютно, – невозмутимо ответил Герхард. – Простите, что отвлёк.

– Я не испытываю по отношению к правящей семье никаких негативных чувств, мистер Слоутер, – дождавшись, когда контролёр снова повернётся в мою сторону, ответила я, – как и, полагаю, большинство жителей нашего королевства.

Камень на магическим пере никак не отреагировал на мои слова, и это было вполне объяснимо, так как вряд ли можно было назвать просто «негативными чувствами» ту ледяную ненависть, которая жила в моём сердце по отношению к королю, его супруге и обоим принцам.

– Прекрасно, – сделав очередную отметку в листе, сказал Слоутер, – мы с вами закончили заполнение опросного листа, за что я вам искренне признателен.

– Так, может, вы просмотрите книги учёта ингредиентов для зелий, и мы будем считать вашу миссию выполненной? – предложила я, так как действительно не понимала, что он собирается делать здесь ещё несколько дней.

– Благодарю вас за готовность к сотрудничеству, – Слоутер убрал папку с опросником в портфель, – но у нас ещё будет для этого более чем достаточно времени.

– Вы так думаете? Ну, вам, конечно, виднее…

– Я тоже так считаю, мисс Паркер, – завершил разговор контролёр, – а теперь, если вас, конечно, не затруднит, покажите мне мою комнату.

– Вашу комнату… – задумчиво повторила я, демонстративно оглядываясь, – где же у нас тут ваша комната, мистер Слоутер? Давайте поищем вместе.

Я встала и неторопливо направилась в единственный коридор, из которого вело несколько дверей. Настороженный контролёр послушно шагал за мной, провожаемый ехидным кошачьим взглядом.

– Это кухня, – я открыла ближайшую дверь, – не уверена, что вам будет на ней удобно, особенно учитывая то, что я поздно ложусь и люблю перед сном побаловать себя чашечкой травяного чая. Так что, полагаю, кухня в качестве потенциальной жилплощади не годится.

Слоутер молча слушал меня, и по его невозмутимой физиономии невозможно было догадаться, как он к происходящему относится.

– Это лаборатория, – я открыла вторую дверь, – здесь вам тоже вряд ли понравится в связи с отсутствием спального места. На кухне хотя бы диванчик есть, и если вы согнёте ноги в коленках, то, вполне возможно, сможете на нём уместиться. К тому же здесь у меня хранятся редкие и ценные ингредиенты, а вас я, простите, совершенно не знаю.

– Намекаете на то, что я могу украсть корень какого-нибудь лопуха?

– Ну почему же намекаю? Я практически прямым текстом говорю, что не доверяю посторонним людям, а вы для меня, уж извините, именно посторонний. Вот пропадут у меня дорогущие драконьи чешуйки – я ведь с вас спрошу, мистер Слоутер.

– Даже если я буду не при делах? – понимающе прищурился контролёр. – Я верно понял намёк, мисс Паркер?

– Люблю сообразительных мужчин, – похвалила я его, – итак, пойдём дальше?

– Сейчас вы предложите мне кладовку? Это если следовать логике развития событий, – как ни странно, в голосе Слоутера не было злости, скорее, он искренне веселился. И это так раздражало!

– Не обзывайте кладовкой мой чулан, – возмутилась я, гостеприимно распахивая перед гостем дверь в крохотное тёмное помещение, заставленное щётками, вёдрами, мётлами и ещё каким-то хламом. Там же стояла и взятая напрокат лопата.

– Предлагаете спать стоя?

– Не умеете?

– Не люблю… Ноги устают…

– Эх, не тот нынче контролёр пошёл, – я горестно покачала головой, – хлипкий. Но боюсь, что из всех помещений не осмотренной у нас осталась только моя спальня, но туда вы и сами не сунетесь, ибо чревато.

– Согласен, – кивнул Слоутер и поинтересовался, – а там что?

Он показал на узкую крутую лестницу, ведущую наверх, под крышу.

– Там чердак, – озвучила я, как мне казалось, очевидное. – Хотите взглянуть?

– Давайте, – решительно кивнул контролёр и первым шагнул на скрипучие ступеньки.

На чердаке, где в полный рост могла выпрямиться только я, было тепло, пыльно и приятно пахло сухими травами. В углу притулились небольшой стеллаж и старый продавленный диван.

– Ну что же… на фоне всего остального выглядит вполне прилично, – не слишком уверенно проговорил гость, – как вы думаете, мисс Паркер?

– Если вы по необъяснимым причинам не желаете жить в нормальных условиях в трактире, то кто я такая, чтобы мешать вам закалять тело и дух?

Я пожала плечами и подумала, что чердак – не худший вариант, во всяком случае, я всегда буду знать, где находится постоялец, так как без душераздирающего скрипа по лестнице спуститься просто невозможно.

– Питаться рекомендую всё же в трактире, хотя бы потому что я не всегда бываю дома, а подпускать вас к своей плите я не планирую. Чаем, так и быть, могу напоить, а с остальным – в трактир, пожалуйста. Как и обещала, скидку я для вас попрошу.

– Благодарю, – и не подумал отказываться от щедрого предложения контролёр, – а завтра мне хотелось бы…

– А завтра у вас полностью свободный день, – перебила я его, спускаясь по лестнице и с удовольствием вслушиваясь в противный скрип, – потому как я с рассветом уезжаю на ярмарку и вернусь только через день к полудню. Так что окрестные леса, поля и речка в вашем полном распоряжении. Наслаждайтесь красотами природы и ни в чём себе не отказывайте, разумеется, в рамках Кодекса контролёра.

– Я поеду с вами, – решительно сказал Слоутер, – никогда, знаете ли, не бывал на провинциальных ярмарках.

– Не уверена, что для вас найдётся место, – титаническим усилием воли подавив раздражение, ответила я, подумав в очередной раз, что этот мистер Слоутер ведёт себя чрезвычайно странно, я бы даже сказала – подозрительно.

– Ничего, я как-нибудь разберусь, не переживайте за меня, мисс Паркер, – в голосе контролёра была непоколебимая уверенность в том, что он сможет решить любую проблему.

Герхарда в холле уже не было, но все бумаги аккуратной стопочкой лежали на диване.

– Переживать? И не думала, – фыркнула я, и тут в дверь постучали.

Мистер Слоутер мгновенно развернулся к входу, и было его движение настолько плавным и, я бы даже сказала, грациозным, что интуиция в очередной раз взвыла дурным голосом. Очень, очень странный контролёр, а я ведь повидала их не так уж мало.

– Вы кого-то ждёте, мисс Паркер?

– А вас это как-то касается? – вопросом на вопрос ответила я. Да, не очень вежливо, но откуда у провинциальной ведьмы знание хороших манер, верно?

– Уже вечер, – посмотрев в окно, зачем-то сообщил он, – темно.

Я проигнорировала последнее замечание и открыла дверь, за которой вполне предсказуемо обнаружился Вилли.

– Добрый вечер, Ванесса, – просиял он, – я за корзинами… Ой, а кто это у тебя?

– Контролёр столичный, – поморщившись и вложив в голос побольше недовольства, сказала я, – проверять меня приехал, аж на несколько дней. Ты, кстати, отцу передай, пожалуйста, мою просьбу сделать мистеру Слоутеру скидку на питание в трактире. Пусть Ноэля попросит.

Ноэлем звали родного брата лавочника, и он был владельцем единственного крупного трактира в нашем городке.

– Передам, – кивнул лохматой головой Вилли, – а надолго он сюда?

– Этот вопрос можно было задать мне напрямую, – Слоутер встал и направился к Вилли, который внимательно изучал гостя, совершенно не беспокоясь о том, прилично это или не очень.

– Арчибальд Слоутер, – контролёр неожиданно протянул Вильгельму руку, – Отдел контроля и учёта.

– Вильгельм, – великан осторожно пожал протянутую конечность, – потомственный лавочник.

– Вы друг мисс Паркер? – тут же вцепился в парня Слоутер, словно был не контролёром, а сыщиком.

– Ну да, друг, конечно, – приосанился Вилли, – я за Ванессу любому… ух!

Что именно «ух», он не пояснил, но Слоутер сообразительно перевёл взгляд на пудовые кулачищи Вильгельма и понятливо кивнул.

– Вилли, ты хотел забрать корзины, – напомнила я, – тебя наверняка отец ждёт грузиться.

– А у вас не найдётся местечка и для меня? Я, разумеется, оплачу дорогу, – негромко поинтересовался контролёр, – просто очень хочется на ярмарку посмотреть. У нас в столице таких наверняка не бывает…

– Да уж, наша ярмарка на всё королевство славится, – согласился Вилли, – а насчёт места я с отцом поговорю. Хорошего человека чего ж не взять, как говорится, в тесноте да не в обиде.

Глава 3

– Ванесса, вставай! Вставай, кому говорю, а то уедут твои зелья без тебя! Вставай!!

Голос Герхарда звучал как никогда отвратительно, и я, сердито зашипев, попыталась накрыть голову подушкой. Спать хотелось просто неимоверно, так как ночью мне этого счастья не обломилось.

Сначала всё было нормально, я выдала Слоутеру постельное бельё, объяснила, как найти удобства и напомнила, что с рассветом мы уедем вне зависимости от того, присоединится он к нам или нет. После этого, сочтя свой долг хозяйки дома выполненным, я отправилась спать. Уже проваливаясь в сладкую дрёму, слышала, как сначала проскрипели ступеньки, а потом над головой раздались шаги. Натужно крякнул диван, и наконец-то наступила благословенная тишина.

Однако ровно через полчаса послышался шум, а потом мерзко заскрипела лестница. Неожиданный жилец спускался со своего чердака, понять бы ещё – зачем. Впрочем, может, ему водички попить захотелось посреди ночи, кто его знает!

Через несколько минут ступеньки заскрипели снова, а я застонала и уткнулась лицом в подушку. Дождавшись, пока Слоутер дойдёт до дивана, я выдохнула и только собралась постараться заснуть, как наверху раздался грохот, а в мою комнату влетел встопорщенный Герхард.

– Это что было? – спросил он, щуря глаза на свет лампы, которую я машинально включила.

– Откуда я знаю, – проворчала я, натягивая халат и выходя из комнаты. – Искренне надеюсь, он сломал себе шею, но это было бы слишком хорошо для того, чтобы оказаться правдой. Боюсь, он отделается чем-нибудь менее радикальным, а мне придётся его лечить.

– У меня сломался диван, – сообщил нам появившийся на верхней ступеньке контролёр, облачённый в модную полосатую пижаму. Я видела такую в «Ведьмовском вестнике» в разделе рекламы и ещё тогда подумала, что вряд ли найдутся дураки, готовые выложить такую сумму всего лишь за пижаму. Но вот, как оказалось, они таки существуют в природе, и одного из них даже занесло к нам в забытый всеми городок.

– Это был всего лишь диван, Ванесса, – с сочувствием сказал Герхард, – увы.

– Что же, не все мечты сбываются, – философски отозвалась я и, зевнув, повернулась, чтобы вернуться в спальню.

– Эй, мисс Паркер, – раздался с лестницы возмущённый возглас, – вы что – уходите?

– Да, а что? – изумилась я. – Медицинская помощь вам не требуется, так что я всё же попробую хоть немного поспать, чего и вам желаю, мистер Слоутер.

– Я бы с удовольствием, но диван сломан, – обвиняющим тоном заявил он, – мне негде спать!

– Если помните, я из самых лучших побуждений советовала вам отправиться ночевать в трактир, но вы с упорством, достойным лучшего применения, решили остаться. Чего вы теперь от меня хотите?

– Вы должны обеспечить мне нормальные условия для проживания!

– С какой стати? – я с трудом подавила зевок. – В письме было сказано, что я их должна вам предоставить, но там нет ни малейшего указания на то, где это должно происходить. Я предложила вам трактир? Да. Пообещала договориться насчёт скидки? Да. Вы сами отказались. Так чья это теперь проблема? Угадаете с трёх раз?

– Но я не могу провести остаток ночи на ногах!

– Слабак, – припечатал Герхард и, повернувшись ко мне, сказал, – раз всё нормально, я пойду, Ванесса, ладно? У меня, в отличие от некоторых, лежанка на месте, тёплая, мягкая, уютная.

– Можете переложить матрас и бельё с дивана на пол, – посоветовала я контролёру, – говорят, на жёстком спать очень полезно для позвоночника.

– Но там пыльно, – возмущённо воскликнул этот любитель дорогих пижам, – и почти наверняка бегают мыши!

– Могу предложить мышеловку, – задержавшись в дверях, любезно предложил Герхард, – очень забавная вещица, мне Ванесса с последней ярмарки привезла в качестве сувенира.

– Я знаю, что такое мышеловка, – сквозь зубы процедил Слоутер, – но хотелось бы хотя бы минимального комфорта.

– А мне хотелось бы спокойно жить, – глядя ему в глаза, сказала я, – но разве наши желания кого-нибудь интересуют? Я смирилась, чего и вам, мистер Слоутер, желаю.

– Можно я лягу в кухне? – помолчав, мрачно поинтересовался контролёр. – Там хотя бы пыли нет.

– Соглашайся, Ванесса, – посоветовал Герхард, – а то он из вредности всю ночь будет по чердаку шляться и по лестнице вверх-вниз бродить. Всех мышей нам перебудит.

– Можете подставить к дивану табурет, – обречённо махнула рукой я, – тогда есть шанс, что вы там поместитесь.

В итоге через полчаса, когда сопящий и ругающийся Слоутер таки пристроил себя на ненадёжную конструкцию, состоящую из маленького дивана и двух стульев, наступила тишина. Однако двух часов сна, оставшихся после всех ночных хождений, оказалось катастрофически мало, поэтому голос Герхарда, пытавшегося меня разбудить, показался мне самым мерзким звуком в мире. Да что там – во всех мирах!

– Ванесса, Слоутер уже встал, просыпайся, скоро выезжать!

Я с трудом разлепила глаза и поняла, что за окном уже светает, значит, действительно пора подниматься, а то уедут без меня. Дядька Леон, конечно, ко мне хорошо относится, почти как к родной, но не настолько, чтобы из-за меня потерять хорошее место на ярмарке.

Шипя себе под нос что-то невразумительное, но злобное, я натянула брюки, рубашку, жилет и удобные сапоги, благо правила позволяли в случае путешествия отказаться от каблуков и платьев, прихватила с пола заранее собранную сумку и выползла на крыльцо.

В предрассветном полумраке неподалёку от моего домика суетились люди, запрягая лошадок и ещё раз проверяя, надёжно ли закреплены вещи. Среди бочонков, мешков и ящиков я заметила два свои короба, которые со всей надлежащей аккуратностью были поставлены в угол телеги. Наверняка Вильгельм постарался, нужно будет его поблагодарить.

Вторая телега пока была пустой, в ней не было товаров, зато на дно было набросано сено, поверх которого расстелили старые шкуры и какие-то цветные покрывала. Там же валялось несколько мягких узлов, которые, если я правильно понимаю, можно было использовать в качестве подушек.

— А где то, в чём мы поедем?

Слоутер выглядел достаточно бодрым, хотя и изрядно помятым после незабываемой ночёвки на кухне. Стоя на крыльце, он зевал и с интересом оглядывался.

– Вот, – я кивнула в сторону свободной телеги, – чур, моё место возле бортика, там меньше трясёт.

– Вы хотите сказать, мисс Паркер, что мы поедем вот в этом?

Контролёр с совершенно искренним изумлением переводил взгляд с телеги на меня и обратно.

– Мы – да, а вы как хотите, – я пожала плечами, – у нас тут всё по-простому, мистер Слоутер, и кареты не предусмотрены. Но если вам тонкая душевная организация не позволяет ездить в телеге, то я уже говорила – поле и лес в вашем распоряжении. Ах да, речка тоже, только аккуратнее – вода уже не летняя.

– Эй, Ванесса! Арчи! Загружайтесь, сейчас поедем, – жизнерадостный и выглядевший отвратительно выспавшимся Вилли забросил в телегу ещё пару покрывал.

– Это он мне? – с лёгким недоумением негромко спросил Слоутер, видимо, не привыкший к подобной простоте нравов.

– Полагаю, что да, – я уже забиралась в телегу, – просто я не вижу вокруг никого кроме вас, кому подходило бы это имя. Но вы привыкайте, раз уже решили у нас подзадержаться, мистер Слоутер. Здесь не столица, тут люди простые, открытые и исключительно дружелюбные.

– Это я уже понял, – он с упрёком посмотрел на меня, потёр поясницу и неожиданно ловко, практически одним плавным движением запрыгнул в телегу. Нет, это точно очень, очень странный и подозрительный контролёр!

Постепенно в телегу набралось чуть не десять человек, но места хватило всем. Вильгельм быстро представил попутчикам Слоутера, остальные тоже назвали себя и, слегка повозившись, устроились кто где.

– Поехали, – крикнул дядька Леон со стороны телеги с товаром, трогаясь с места, – все на месте?

– Все, – отозвался Вилли, взгромоздившийся на козлы пассажирского «экипажа», – самое время отправляться.

Я уютно устроилась возле бортика и задумчиво рассматривала прекрасно знакомые улицы, казавшиеся в предрассветном тумане почти призрачными.

Человеку, выросшему в большом городе, наверное, никогда до конца не понять всего очарования таких уютных провинциальных местечек, каким был Гримхоль – крохотный, жителей на двести, затерянный в лесах городишко. Именно он приютил несколько лет назад меня, совсем молоденькую тёмную ведьмочку с чёрным котом-фамильяром, став для нас с Герхардом настоящим домом.

Здесь, вдали от столичных политических игрищ, люди по-прежнему с большим уважением и пониманием относились к тёмной магии, так как зачастую именно от неё зависел урожай, благополучие домашней живности, а порой и людей. Мне повезло: как раз за год до моего появления в Гримхоле умерла старая тёмная ведьма, и поэтому моё появление жители восприняли как подарок судьбы.

Когда я в соответствии с правилами явилась в магистрат, расположенный в крохотном домишке, чтобы поставить отметку о прибытии и направить в Отдел контроля и учёта данные о новом месте проживания, мистер Трумен – бессменный бургомистр Гримхоля уже в течение трёх десятков лет – чуть не заплакал от радости. Он тут же оповестил всех служащих магистрата – а было их аж три человека! – о том, что в городке наконец-то снова появилась тёмная ведьма, поставил все необходимые печати и раз двадцать уточнил у меня, точно ли я планирую задержаться надолго, с моим-то уровнем дара. Мне удалось его успокоить и в качестве жеста доброй воли презентовать капли от головной боли, которой бургомистр мучился уже несколько дней.

Он тут же накапал в стакан с водой нужное количество зелья, выпил его залпом, прислушался к ощущениям и расцвёл такой блаженной улыбкой, какой я давно ни у кого не видела.

– Мисс Паркер! – воскликнул он тогда. – Мисс Ванесса! Какое счастье, о боги! Какое счастье! Скажите, а сколько дней вам нужно, чтобы обжиться? Недели хватит? А дом мы вам предоставим, не волнуйтесь! Он, конечно, не в центре, так вы, наверное, и не захотите в суете жить?

– Мне бы на окраине, – дождавшись паузы в бесконечном монологе бургомистра, сказала я, – если можно, то дом, где жила моя предшественница. Он вполне сгодится, тем более что там наверняка осталось всё необходимое для полноценной профессиональной деятельности.

При этих моих словах мистер Трумен слегка покраснел, из чего я сделала вывод, что всё более или менее пригодное в хозяйстве из дома мисс Холлстоф – так звали предыдущую ведьму – благополучно перекочевало в дома тех горожан, кто успел вовремя подсуетиться.

– Разумеется, мисс Ванесса! – тем не менее воскликнул он и добавил. – А если что и пропало, то мы непременно компенсируем за счёт магистрата. Главное – чтобы вы поскорее работать могли начать.

– Ну вот как лабораторию и кухню в порядок приведу, так сразу и начну, – лучезарно улыбнулась я бургомистру, – как говорится, как только – так сразу.

Когда я к вечеру добралась до выделенного мне домика, в большой прихожей было сложено столько разнокалиберного добра, что я только головой покачала. Разобраться и обжиться мне помогла семья лавочника Леона, живущего по соседству и являющегося владельцем единственной в Гримхоле торговой точки. Был, правда, ещё трактир, расположенный на противоположном краю и принадлежавший родному брату лавочника. Как говорится, всё в семью!

С тех пор прошло пять лет, я давно стала в городке своей, а мистер Трумен успокоился и перестал бояться, что я сбегу если не в столицу, то хотя бы в Корделин, ближайший крупный – целых полторы тысячи жителей! – город.

Именно в Корделине проходила сентябрьская ярмарка, на которую съезжались жители таких же маленьких, как Гримхоль, городков, разбросанных по огромному лесному массиву, занимающему весь запад королевства. На ней продавали и покупали продукты, птицу, скот, домашнюю утварь, одежду, зелья, травы. Здесь же заключались торговые и бытовые союзы, парни и девушки присматривали себе подходящую партию. В общем, было не скучно…

У меня уже пятый год на корделинской ярмарке было своё местечко, где я продавала зелья и средства по уходу, оказывала срочную медицинскую помощь, принимала заказы на травяные сборы, косметику и прочее. Обычно вырученных денег мне хватало, чтобы заплатить налоги, купить себе что-нибудь из одежды и отложить некоторую сумму про запас на случай, если вдруг не будет текущих заказов.

Так как Гримхоль существовал почти изолированно, особенно с поздней осени до весны, то каждая ярмарка была настоящим событием. К ней готовились заранее, а потом ещё долго обсуждали каждую мелочь, каждое мало-мальски важное слово или происшествие.

О том, что мы добрались, меня известил ставший громким стук колёс: телеги въехали на мощёные улицы Корделина. Встроившись в достаточно плотный поток телег и экипажей, мы стали спокойно дожидаться своей очереди на регистрацию. Я решила не тратить времени понапрасну и ещё немного вздремнуть. Этим же занимались пассажиры остальных телег, и лишь те, кто сидел на козлах, следили за порядком и соблюдением очереди.

Усатый стражник быстро переговорил с дядькой Леоном, ловко спрятал в карман серебряную монетку, незаметно перекочевавшую в его ладонь, проставил все необходимые печати и пропустил нас на территорию, отведённую для ярмарки.

Место нам отвели то же самое, так что я, выбравшись из телеги и сделав несколько энергичных наклонов и приседаний, чтобы разогнать кровь, с радостью начала распаковывать свой небольшой киоск в углу ярмарочной площади. Здоровалась с соседями, интересовалась делами, успехами, новостями, ну и сама отвечала на такие же вопросы.

Справа от меня, как и в предыдущие годы, расположился немолодой шляпник, у которого я как раз планировала заказать себе новую чёрную шляпу, а слева – торговец книгами. Мы обменялись приветствиями, и каждый занялся своим прилавком, так как для посетителей ярмарка открывалась ровно в девять утра, а сейчас было около восьми. Только-только хватит времени, чтобы всё разложить и расставить.

– А что делать мне?

Я вздрогнула от неожиданности, так как за хлопотами совершенно забыла о контролёре, который всё это время незаметно просидел на ящике с книгами.

– Вам? – я даже слегка растерялась. – Откуда я знаю? Займитесь чем-нибудь, прогуляйтесь по Корделину, по ярмарке походите, когда она начнётся. Говорят, в этом году будут выступать артисты, которых магистрат аж из столицы пригласил! Может, опять же, купите себе что-нибудь из местных товаров. Кстати, рекомендую обратить внимание на меховые куртки и сапоги, которые продают жители Мизурима – это небольшой посёлок на самом севере. В столице они наверняка дороже раз в пять, а то и больше. В общем, развлекайтесь так, как вам нравится. Ах да, а вечером после ярмарки на площади будут танцы, так что приходите, наверняка будет весело. Хотя что это я: наши плебейские развлечения вряд ли придутся вам по вкусу. А завтра утром, снова на рассвете, мы отбываем обратно, так что место в телеге лучше занять заранее.

– Благодарю за подробную инструкцию, мисс Паркер, – на полном серьёзе ответил Слоутер, – а чем будете заняты вы?

– Вы серьёзно?

Я с удивлением посмотрела на контролёра, пытаясь понять: это он так шутит или действительно не понимает. Даже не знаю, какой вариант ответа мне нравился меньше…

– Я буду стоять за своим прилавком, – по возможности нейтрально ответила я, – у меня в Корделине много постоянных покупателей, многие из которых оставляли заказы. А вечером я уже обещала Вильгельму составить ему компанию на празднике.

– Ах да, как-то я не сообразил, – не слишком искренне повинился Слоутер, – тогда не буду вам мешать, а просто посижу в сторонке.

– Целый день?!

При мысли о том, что странный контролёр весь день, который и без того обещал быть не самым простым, будет сидеть рядом и наблюдать, что и как я делаю, у меня задёргался глаз, а пальцы сами сплелись в фигуру, активирующую формулу простенького проклятья. Опомнилась я в самый последний момент и почувствовала, что спина покрылась холодным потом: ещё чуть-чуть, и я попала бы. Наслать проклятье, пусть и пустяковое, на представителя Отдела – это худшее, что можно было придумать.

– Только не мешайте, – сквозь зубы процедила я, делая несколько глубоких вдохов и выдохов.

– Что вы, мисс Паркер, – по ехидным искрам, вспыхнувшим в глазах Слоутера, было понятно, что он прекрасно понимал все последствия своих слов и откровенно меня провоцировал. – Наоборот, постараюсь быть максимально полезным!

– Только не это, – я закрыла глаза и снова попыталась успокоиться, – пожалуйста, просто сидите молча, если уж вам так приспичило провести весь день рядом с моим киоском.

– Вы такая миленькая, когда злитесь, – заговорщически шепнул мне этот невыносимый человек, и я чуть не выронила коробку с лосьонами для проблемной кожи.

Неуловимым движением контролёр подхватил коробку уже у самой земли и с коварной улыбочкой протянул мне.

– Осторожнее, мисс Паркер, – проговорил он, глядя мне в глаза, – иногда какая-то мелочь может испортить многое, почти всё. Вот вы сейчас чуть не погубили результат многолетних трудов…

Я молча смотрела на него, пытаясь понять, что скрывается за его словами, а в том, что Слоутер на что-то намекает, не было ни малейшего сомнения.

– Я, разумеется, имел в виду лосьон, флаконы с которым вы только что чуть не разбили о мостовую, – издевательски ухмыльнулся он, – вы же много лет учились своему… ремеслу, не так ли?

– Благодарю за помощь, – сказала я и даже выдавила из себя некое подобие улыбки, – это действительно было бы очень обидно.

– Вот и я о том же, – насмешливо отозвался Слоутер, – так что будьте впредь внимательнее.

– Непременно, – пообещала я, усилием воли заставляя себя успокоиться и настроиться на рабочий лад.

В конце концов, сегодня я весь день буду занята, а потом… Прав был Герхард: лес у нас большой, местами непролазный, да и лопата у меня теперь есть.

– Ванесса, душенька, вас ли я вижу!

Звонкий женский голос ворвался в мои кровожадные мысли и заставил переключиться на другие проблемы. В конце концов, я приехала сюда работать и зарабатывать, а не предаваться пустым размышлениям.

– Глория! – я улыбнулась высокой красивой шатенке, которая протягивала в мою сторону руки, словно собираясь прижать к груди. Разумеется, обниматься моя первая на сегодняшний день покупательница не собиралась, но то, что торговля началась именно с Глории, было хорошим знаком. Мы поболтали обо всём понемножку, а потом она начала выбирать косметику, зелья от мигрени, настойки от нервов, крем от морщин. Последнее – шёпотом и постоянно оглядываясь, чтобы никто не заметил.

Дальше клиенты пошли один за другим, и иногда перед киоском даже выстраивалась небольшая, человека на три, очередь. Уже к полудню я сумела распродать всю косметику и половину зелий, что было просто превосходным результатом.

Решив сделать небольшой перерыв, я поставила на прилавок табличку с надписью «вернусь через десять минут» и достала из сумки коробочку с печеньем и бутыль с чаем. Посуда была зачарована специальным образом, и жидкость в ней не остывала очень долго. Сделав глоток, я ещё чуть-чуть подогрела ароматный напиток и наконец-то присела на освободившийся короб.

– А можно мне тоже чаю?

Оказывается, Слоутер так и сидел в уголке между моим киоском и прилавком шляпника, вытянув вперёд длинные ноги в возмутительно дорогих ботинках. Причём я заметила, что сел он так, чтобы видеть всё, но при этом оставаться в тени. Интересно, всех контролёров учат подобным вещам, или это мне так исключительно повезло?

– Трактир прямо возле ворот, – делая ещё глоток, спокойно ответила я, – думаю, там вы сможете найти не только чай, но и вполне приличный обед. Во всяком случае я плохих отзывов не слышала, все очень хвалят. Так что можете проверить сами, насколько слухи правдивы.

– Спасибо за предложение, – кивнул Слоутер, не двигаясь с места, – но я тут так хорошо пригрелся, даже не хочется вставать, представляете?

– Не совсем, но это, как мне кажется, не имеет никакого значения, – я допила чай и убрала с прилавка табличку, – простите, мистер Слоутер, но мне надо работать.

Он хотел что-то ответить, но тут раздался громкий крик:

– Мисс Ванесса! Мисс Ванесса!

Я чуть не подпрыгнула на месте от неожиданности, но потом увидела спешащего ко мне смутно знакомого мальчишку, мелкого посыльного, крутившегося на ярмарке в попытках заработать лишнюю монетку. В прошлом году я помогла ему, вправив неудачно вывихнутую руку. Денег я тогда с парнишки не взяла, зато его мать, успевшая прибежать на площадь, подарила мне удивительно тёплую вязаную шаль, которая спасала меня во время холодных зимних ветров.

– Что случилось?

– Матиус! – задыхаясь, выпалил мальчишка, имя которого благополучно выветрилось у меня из головы. – Ногу!

– Что – ногу? Говори понятнее!

Я уже мысленно прикидывала, что нужно взять с собой, а мальчишка тараторил:

– Рихарда-зеленщика дочка младшая, Софийка, на дорогу вышла из ворот, хотя мамка ей не разрешала, а тут телега гружёная с кирпичами… А Софийка не видела, прямо посреди дороги стояла… Он отвернуть пытался, да телега-то тяжёлая, не остановить никак… Матиус и кинулся её оттолкнуть… Софийку с дороги выпихнул, и сам почти успел откатиться, да только нога одна всё равно под колесо попала…

В сумку полетели флаконы, мешочки с травами, протянутый всё слышавшим шляпником кусок чистой ткани. Я собиралась как можно быстрее, потому что понимала: если кто и может помочь неведомому Матиусу, то только я.

– Присмотри здесь, – на бегу бросила ошалевшему от подобной фамильярности контролёру и поспешила вслед за мальчишкой.

Глава 4

Место происшествия я увидела издали, так как вокруг уже успела собраться изрядная толпа: почему-то любое несчастье привлекает удивительное количество любопытных. Где-то посреди шляпок, картузов и кепок мелькала форменная синяя фуражка стражника, видимо, пытавшегося отогнать зевак от пострадавшего.

– Ведьма идёт! Мисс Ванесса! Наконец-то! Теперь-то всё будет в порядке!

Беспорядочные крики разной степени громкости были объединены одним: во всех них была отчаянная надежда.

– Отойдите, – мне не пришлось проталкиваться, так как люди сами охотно расступались передо мной, освобождая место.

На земле лежал бледный мужчина лет сорока, правая нога которого была залита кровью и неестественно вывернута. Рядом стояла белая, как полотно, молодая женщина, прижимающая к себе заплаканную девчушку лет шести, судя по всему, ту самую Софийку. Неподалёку маялся здоровенный мужик, виновато поглядывающий на столпившихся горожан, видимо, владелец злополучной телеги с кирпичами.

Я опустилась на колени рядом с мужчиной и первым делом удостоверилась, что пострадавший вообще ещё жив. Сердце мужчины билось, пусть неровно и как-то заполошно, но сам он был без сознания, что в его ситуации было, скорее, благом, чем проблемой. Переключив внимание на ногу, я с трудом сдержала совершенно не подходящее молодой девушке нецензурное ругательство. Было впечатление, что ногу Матиуса долго и старательно жевал дракон или какой-нибудь другой здоровенный зверь, так как ниже колена не осталось ни одной целой косточки. Да и сам сустав тоже был очень сильно повреждён.

Так-то, если по правилам, ногу нужно было срочно ампутировать, потому что спасти её было практически невозможно. Нет, конечно, если влить в невезучего мужчину прорву силы и собрать по кусочкам все раздробленные кости, то шанс, пусть и призрачный, но появлялся. Только вот кто этим будет заниматься?

– Кем он работает?

Мой вопрос расколол установившуюся было тишину, и на меня обрушился шквал информации, слившейся в сплошной поток, из которого ничего нельзя было вычленить.

– А ну тихо! Мисс Ванесса из-за вас ничего не слышит, а время дорого! – неожиданно рявкнул стражник и, когда его привычно послушались, сказал:

– Лесник он, мисс ведьма, хороший лесник, таких всего пять-шесть на всё королевство, – и, вздохнув, пояснил, – чует Матиус лес, зверей всяких, свой он там… Только вот теперь даже не знаю я, как он…

Стражник не договорил, но и так всё было понятно: без ноги много по лесам не находишься, так что, видимо, одним хорошим лесником в королевстве станет меньше.

– А семья? – непонятно зачем спросила я.

– Вдовый он, – с сочувствием ответила одна из стоящих неподалёку женщин, – да детишек трое, младший вон Софийке ровесник. Как им теперь…

Тут все, включая стражника, выжидательно уставились на меня, словно я могла лёгким мановением руки сделать раздробленную ногу целой. Хотя не исключаю, что часть присутствующих именно так и думала – ведьма же!

– Отец!

– Папочка!

Толпа в очередной раз расступилась, и возле по-прежнему пребывающего в бессознательном состоянии мужика рухнули на колени двое ребятишек: парнишка лет пятнадцати и девочка на пару годков помладше.

– Ох ты ж, горе-то какое, – жалостливо прошептала какая-то старушка, – совсем сиротами детишки останутся… Ни мамки, ни папки…

– Папа обязательно поправится! – вскинулся парнишка и тут увидел меня. – Госпожа ведьма! Вы ведь всё можете! А я отработаю, не думайте! На сколько скажете к вам в услужение пойду, только отца спасите!

– А что, в Корделине нет целителя? – проворчала я, роясь в сумке в поисках нужного зелья. – Город-то немаленький…

– Есть, как не быть, аж целых двое, – ответил за всех стражник, – да только берут они дорого, нам, простым людям, не по карману. А ведьма наша, мисс Шарлотта, уехала на три дня в столицу по каким-то своим делам. Так что некого нам просить кроме вас, мисс Ванесса, уж не откажите…

– Я отработаю… – снова начал мальчишка, но я остановила его властным жестом.

– Помолчи, дай подумать.

Так-то, по уму, надо было либо оставить пару флаконов сонного зелья и пусть ждёт эту их мисс Шарлотту, либо – если уж так потянуло на благотворительность – дать денег на доктора. Но почему-то отчаянно не хотелось делать ни того, ни другого.

Пока я соображала, мужчина начал приходить в себя, застонал, на висках и на лбу выступили капельки пота, и стало понятно, что решение принимать надо вот прямо сейчас. Махнув на всё рукой, я оторвала полоску от тряпки, выданной добросердечным шляпником, накапала на неё дурманного зелья и поднесла к носу приходящего в себя лесника.